Андрей Воронин - Мишень для Слепого

– Слушай, Олег, – вдруг почти шепотом произнес Илья, – а может, ну его на хрен, а? Деньги у нас есть, небольшие, правда, но есть.

– Что ты имеешь в виду? – подозрительно уставился Олег на младшего напарника.

– Что я имею в виду? Пойти и заложить Коптева…

– Да-а, – протянул Олег, – а ты не подумал, парень, мы же столько всего наворотили, что, если всплывет, мало не покажется и вышак будет для нас выходом из всей этой истории.

– В общем-то да. Но ведь мы действовали не по своей воле. Нам приказывал наш начальник, а мы, как дисциплинированные офицеры, приказы выполняли.

– Потом ты никому ничего не докажешь – документов никаких нет. А без бумажки ты букашка, а с бумажкой – человек.

– Ты еще шутишь? А мне как-то фигово. Я, правда, не знаю этого генерала, может, он и дерьмо порядочное… Но как-то вот так взять и взорвать человека, по-моему, не дело.

– Вовремя ты о человеколюбии вспомнил! Когда пенсионеров, как цыплят, мочил, о чем думал? – фыркнул Олег и от докуренной до фильтра сигареты прикурил новую По этому его действию Илья догадался, что и капитан нервничает, что и у него душа не на месте.

Железовский посмотрел на часы.

– Еще часов семь ждать.

– Наше дело маленькое – сидеть. А когда надо будет, нажмем кнопку, лифт взорвется, и можем уезжать.

По бумагам мы с тобой числимся где? На работе. При исполнении, – капитан жадно затягивался, – от его затяжки сигарета истлела почти на треть.

– Ну ты и куришь! – сказал Железовский. – Дышать нечем! Приоткрой окно, пусть вытягивает. Давай сделаем так, – предложил он, – я сплю два часа, потом ты.

– Давай, – согласился напарник.

Илья устроился на заднем сиденье, подсунул кепку под голову и почти мгновенно уснул.

А Олег Барташов продолжал сидеть, глядя на темный пустынный двор, на черные окна спящего дома… Часы тянулись бесконечно долго.

Наконец Барташов толкнул приятеля в плечо.

– Давай, вставай!

– Что, два часа прошло? Как одна минута, – сказал Железовский, сонно потягиваясь, похрустывая суставами. – Спать в этой таратайке невозможно! Дал бы нам сегодня Коптев микроавтобус. Там развалишься, спишь как человек. Только что одеяла нет. А здесь – как в скворечнике.

– Ладно, не ной, – одернул его капитан, – вставай, садись и смотри.

– А что смотреть? Времени до семи хоть отбавляй.

А в семье Павла Изумрудова случилось ЧП. Настеньке среди ночи стало плохо, подскочила температура. Мать, отец и бабушка всполошились, перепугались и не знали, что предпринять: такое с ребенком случилось впервые.

Вдова генерала Изумрудова бросилась вызвать «скорую». Но от сильного волнения не могла набрать номер.

Тогда Павел выхватил трубку, сам набрал номер и закричал:

– Срочно приезжайте! Срочно! Моему ребенку плохо. – высокая температура, дрожит вся. Немедленно приезжайте!

– Говорите адрес, – вежливо попросила диспетчер.

– Ах, да, адрес… – Изумрудов назвал адрес и бросил трубку.

Он дважды или трижды за десять минут подбегал к окну, пытаясь высмотреть «скорую помощь», но машины не было. И он принялся звонить повторно.

– Да не беспокойтесь, машина уже едет, – ответили ему.

– Едет? Где она к черту едет? Никакой нет машины, я уже трижды подходил к окну!

– Сейчас приедет, – диспетчер положила трубку.

– Сейчас будет, – бодро сказал Изумрудов, пытаясь своим тоном успокоить разволновавшихся жену и мать.

А Настенька вся горела, металась. Суматоха в доме была невероятная.

Автомобиль «скорой помощи» влетел во двор с включенной мигалкой. Илья Железовский, дежурящий в машине, даже подскочил на сиденье, когда «скорая» пронеслась рядом с «жигуленком».

– Что за чертовщина! – пробормотал он и только сейчас обратил внимание, что окна в соседней с генералом Потапчуком квартире ярко светятся и за шторами мелькают тени.

Бригада «Скорой помощи» вбежала в лифт и поехала на четвертый этаж. Они побыли в квартире Изумрудовых минут двадцать пять. Девочке был сделан укол, даны какие-то лекарства, выписан рецепт, и молодой врач начал втолковывать взволнованным родителям и бабушке Насти:

– Утром, сразу же, как откроется поликлиника, покажите ребенка участковому врачу. Так будет лучше. У нее, по-видимому, режутся зубки. Маленький ребенок, он же не скажет, что у него болит, что его беспокоит.

Медики покинули квартиру Изумрудовых. Настенька от укола успокоилась и уснула на руках у матери.

А утром, в начале восьмого, Павел Изумрудов вызвал свою машину с водителем для того чтобы отвезти дочь, которую он любил безумно, в поликлинику. Они вышли все вместе – отец, мать Настеньки и бабушка. На площадке они столкнулись с генералом Потапчуком – его автомобиль тоже был уже у подъезда.