Андрей Воронин - Русская сталь

— Крест?!! О таком предмете Сиверов меньше всего ожидал услышать.

— Этот тип сказал, что ищет крест, спрятанный на корабле давным-давно. Еще до войны, когда пароход был немецким. Вещь не золотая, из стали. Отец выразил сомнение, что крест уцелел. С пароходом столько всякого случилось: он подрывался на мине, тонул, ремонтировался, перегонялся из Балтийского в Черное море.

— Крест. Это же иголка в стоге сена, — пробормотал Сиверов.

— Он объяснил отцу, что крест достаточно большой, вот такого размера, — дочь Баженова развела руки, показывая приблизительную величину. — Короче, отец взялся за это дело. Подумал, вдруг получится. Решил не терять времени даром и начал поиски еще до отправления. Когда «Лазарев» отчалил, отправился осмотреть трюм. Он не хотел привлекать внимания. Первый час рейса был в этом смысле очень удобным. Весь экипаж занят, никто без дела не слоняется.

— Он вручную открывал задвижки, переходя из одного отсека в другой?

— Придумал предлог на случай, если кто-то из команды увидит. Он никогда не скрывался от других. Очень нервничал и спешил… Тут вдруг борт пробило. Вода хлынула под таким напором, что машинное отделение моментом затопило — там никто не выжил. Отец, захлебываясь, пытался закрыть задвижки. Одну закрыл наполовину, но дальше его подняло водой наверх, к самой переборке, и нырнуть он уже не мог.

— Он сказал что-нибудь о самом заказчике?

— Заказчик никак не назвался.

— Если б и назвался, то не своей фамилией. Меня интересуют приметы, детали.

— Обычный на вид. Они должны были встретиться в порту по окончании круиза.

— Он ничего не говорил о прошлых попытках отыскать крест?

— Тот человек сказал, где искать уже не стоит, Отцу показалось, что этот тип уже брал билет на «Лазарева» и он его там уже видел.

— Где он подошел к вашему отцу? Где они разговаривали?

— Прямо в порту. По большому счету отца трудно в чем-то обвинить. Откуда он знал, как все получится?

Перед уходом Сиверов хотел предупредить дочь насчет молчания. Потом понял, что не стоит — о сегодняшнем визите дочка покойного Баженова не расскажет никому.

Колеся по дорогам, Сиверов обычно никого не подсаживал. Привык, что на дороге его подстерегают неприятности. Но тут вдруг мужик в рубашке навыпуск выскочил, размахивая руками, под самые колеса.

Глеб напрягся, но все же притормозил. Может, в самом деле нужда? Таких ловушек враги еще не устраивали. Рука привычно нащупала рукоять «ТТ»

— Выручи, друг! Мне тут недалеко. Извини, что понервничать заставил. Пока под машину не кинешься, хрен кто остановит.

Мужик просился из одного поселка в другой. Подкинуть его ничего не стоило, все равно по пути.

— Не обижайся, не смогу. Я невезучий человек, со мной рядом лучше не находиться.

— Денег тебе надо. Держи, я ж не бесплатно, — мужик протянул в окно несколько мятых бумажек. — Может, негусто…

— Не в том дело. Со мной нарвешься на неприятности.

— Не морочь голову. Мне очень надо! Сиверов неохотно открыл дверь.

— Ну и настырный же ты. Спрячь свои деньги.

Пассажир начал что-то оживленно рассказывать. Глеб пропускал его слова мимо ушей и внимательно следил за дорогой. Дурные предчувствия возникали обычно на пустом месте.

Из-за поворота вдруг вылетел навстречу «КамАЗ». Каким-то макаром его вынесло на встречную, хотя обгонять вроде некого было и на асфальт не выпало ни капли дождя.

— Ё…, — успел завопить пассажир, когда Глеб резко вывернул руль.

Удержаться на трассе не смог бы даже Шумахер. Снеся два столбика ограждения, машина стала заваливаться на правый бок, одновременно соскальзывая вниз по пологому склону. Перевернувшись несколько раз, она скользнула на крыше в кусты.

Даже не пробуя замок, Сиверов оценил: дверцы заклинило. Интуиция подсказывала, как можно быстрей выбраться наружу. Выбив локтем растрескавшееся лобовое стекло, он прихватил за шиворот потерявшего сознание пассажира. И тут с близкого расстояния ударила автоматная очередь.

Пули с характерным звуком проштамповали легкий, как консервная банка, корпус машины. Тело под рукой Сиверова несколько раз конвульсивно дернулось. Бедняге уже не помочь, надо самому срочно вываливаться из «банки».

Обсыпанный осколками стекла, Глеб нырнул в кусты и дважды выстрелил в ту точку, откуда вели огонь из автомата. В ответ огонь открыли сразу с трех сторон. Сгруппировавшись, он откатился чуть дальше вниз, под защиту могучего тополиного ствола. Потратил две пули из небогатого запаса, расстреляв обе фары перевернутой машины — они еще продолжали светить.