Андрей Воронин - Слепой в зоне

– …двадцать, двадцать один, двадцать два… – считала она, На счет «двадцать пять» Шанкурова обессиленно замерла на полу, хотя могла запросто сделать еще качков десять. Она специально дышала глубоко – так, чтобы ее грудь высоко вздымалась. Витек сперва немного неуверенно положил руку ей на живот, затем второй рукой схватил ее за грудь и тут же, засопев, полез на женщину. И тут Анжелика подобралась, ногой ударила ему в лицо, разбив нос в кровь. Ничего не понимающий Витек сидел на полу и тряс головой.

– Парень, – спокойно сказала Анжелика, садясь в кресло, – то, что ты сейчас себе позволил, не стоило делать. Ты уволен.

– Да вы же сами… – попытался оправдаться Витек, – я думал…

– В доме, где ты служишь, ничего нельзя брать без спроса. Это называется воровством. Ты служишь мне моему мужу, и мое тело для тебя так же неприкасаемо, как брильянты в шкатулке с моими украшениями.

– Понял, больше не буду.

– А больше и не понадобится.

– Почему же?

– Ты уволен. Тебя больше не существует в нашем доме.

– Хозяйка… – ныл Витек.

– Ты знаешь, что такое кастрация?

– Понял, – Витек все еще не поднимался с пола.

– А раз понял, значит, проваливай.

– А как же расчет?

– Ты взял его сам, прикоснувшись к моей груди, – засмеялась Анжелика, но этот смех больше не возбуждал охранника. – На тебе две сотни – и чтобы тебя больше здесь не видели! – Анжелика взяла со стола деньги и швырнула их на пол, скомкав перед этим в ладони. – Сразу же в дверь – и на выход, не заходя к ребятам. И чтобы слова они от тебя не услышали! Витек, сжимая в кулаке мятые деньги, пятился к выходу. Про себя он успел проговорить с сотню ругательств, но вслух не решился произнести ни одного. Зловещее слово «кастрация» заставило его молчать. Шанкурова произнесла его таким тоном, что сомневаться не приходилось – эта, если сказала, то сделает. Шофер Гарик, сидевший у окна, посмотрел вслед удаляющемуся Витьку.

– Куда это его понесло? Может, хозяйка за чем отправила? Жаль, игроков некомплект, вдвоем на деньги играть неинтересно.

Владимир Петрович усмехнулся:

– Договорился парень.

– Вы о чем?

– Да все о том же, – Владимир Петрович вышел из помещения для охраны и поднялся на второй этаж «барского» дома.

Он постучал в дверь, дождался приглашения и вошел. Анжелика стояла посреди комнаты, одна бретелька ее купальника была спущена, обнажая грудь. Выражение лица Анжелики было точь-в-точь таким же, с каким она встретила Витька. Но ни один мускул не дрогнул на лице Владимира Петровича.

– Я вас не звала, – улыбнулась Анжелика.

– Я должен был проверить, – сухо сказал он.

– Что-то побеспокоило?

– Да – то, как ушел Витек.

– Это ерунда, – не стала прояснять ситуацию хозяйка и в упор посмотрела на Владимира Петровича. Тот продолжал вести себя так, словно перед ним стояла не очаровательная красотка с обнаженной грудью, а мужчина его лет в наглухо застегнутом кителе и с погонами чина не ниже его собственного.

– Не волнует? – спросила Анжелика.

Владимир Петрович покачал головой:

– Нет.

– В самом деле?

– Я знаю свое место.

– А если так… – она взяла руку охранника и приложила к своей ключице. – Вы не врете, – в ее голосе прозвучало удивление, – я даже не чувствую пульсации крови в кончиках ваших пальцев.

– Они холодные, – ответил Владимир Петрович.

– Нда-а, – протяжно произнесла Анжелика.

– Я не дурак, – объяснил охранник, – женщина никогда не может желать мужчину, если она ему платит.

– Разве? – усмехнулась Анжелика. – Неужели вы думаете, я бы не могла заплатить за усердие тому, кто мне понравится?

– Во-первых, я вам не нравлюсь. А во-вторых, я имел в виду тех мужчин, которым платят не за секс, а за другую работу.

– Ты поедешь сегодня со мной, – сказала Анжелика, напрочь потеряв всякий интерес к кокетству. – Я проверяла тебя. Проверила Витька, он не удержался.

Значит, доверять ему нет смысла – продаст, – Шанкурова набросила на плечи блузку, прикрыла наготу. – А Гарик? На него можно положиться?

– Я уже успел понять, – негромко сказал Владимир Петрович.

– Что?

– Я понял, что именно от меня сегодня потребуется.

Их взгляды встретились.

– Если ты понял первую заповедь – не бери того, что тебе не принадлежит, значит, поймешь и вторую после "а" приходится говорить "б". Но сегодня может быть трудно – очень трудно.

– Я оставил бы Гарика здесь, – тон Владимира Петровича был деловым и уверенным. – Но тогда придется действовать и вам, хозяйка.