Андрей Воронин - Убрать слепого

«Мерседес» развернуло поперек дороги. От него к горчичным «жигулям», спотыкаясь, теперь уже непритворно шатаясь и держась обеими руками за уши, бежал Рубероид. На полдороге он поскользнулся, потерял равновесие, пробежал несколько метров на четвереньках и все-таки упал, но моментально вскочил и побежал дальше. Дверца «мерседеса» распахнулась, и из нее почти вывалился очумело трясущий головой водитель. Несмотря на акустический удар, он не потерял способности здраво рассуждать и уже поднял пистолет, целясь в спину бегущему Рубероиду. Пуля Слепого ударила его в горло, и он упал возле открытой дверцы. Охранники на крыльце частично пришли в себя, но смотрели все еще не на «жигули», а на убегающего негра. Стрелять они вознамерились по нему же, но майор Сердюк уже вернулся в строй, его «магнум» и карабин Слепого ударили залпом, и охранники упали – картинно, как в кино.

Батя пересел за руль, и, как только задыхающийся Рубероид упал на сиденье рядом с Глебом, рванул с места. Глебу еще раз представилась возможность оценить его искусство – за рулем майор Сердюк был бог и царь, машина у него только что по воздуху не летела, хотя сам майор был не в лучшей форме. Он цеплялся за руль, словно боялся упасть, и все время тряс головой, пытаясь, видимо, вытряхнуть из ушей надоедливый звон, часто, по слухам, сопровождающий контузию. Глеб мог судить об этом по тому, что звон донимал и его.

Рубероиду досталось, пожалуй, больше всех. Он лежал, откинувшись на спинку сиденья и не обращая никакого внимания на текущую из ушей кровь.

Сапер, похоже, здорово переборщил с силой взрыва.

Глеб подумал, что, удайся все, как было задумано, никто не смог бы не то что сосчитать погибших пассажиров «мерседеса», но и с уверенностью сказать, была ли вообще на месте взрыва какая-нибудь машина.

Когда они втроем ввалились в бункер – ввиду малочисленности личного состава дежурного там на этот раз не было, и Батя отпер люк магнитной отмычкой, – время приближалось к полуночи.

Дойдя до середины потерны, Рубероид вдруг прислонился плечом к стене, перегнулся пополам, и его вырвало. В бункере он сразу, не снимая мокрой, грязной, окровавленной куртки, вскарабкался на стол для чистки оружия и лег, тяжело перекатившись на спину. Батя швырнул шляпу в угол и тяжело рухнул на стул. Глеб бросил карабин на стол рядом с Рубероидом и тоже сел.

– Ох, – простонал Рубероид. – Ох, мать твою…

Он свесил голову с края стола, и его снова вывернуло наизнанку.

– Перестань свинячить, – хрипло сказал майор Сердюк.

– Я бы и рад, – со стоном ответил Рубероид, снова откидываясь на спину и утирая губы трясущейся рукой. – Ну, Сапер, ну, падла… Не зря он там, в домике, в дерьмо наступил… Прикинь, командир: долетает это он кувырком до неба, перелетает вверх тормашками через райские врата, падает перед господом богом, а ботинки в дерьме. Тот спрашивает: что, мол, за запах такой странный, а Сапер ему: это, господи, питательный крем «Вечерняя Москва»… Он мучительно закашлялся, провел по щеке трясущейся ладонью и с тупым изумлением уставился на свои перепачканные кровью пальцы.

– А это что еще за хренотень? – ни к кому не обращаясь, спросил он.

– Из ушей, – коротко ответил Глеб.

– Мать твою, – повторил Рубероид.

Глеб пошарил по карманам, но сигарет, конечно же, не было. Майор заметил его движение и бросил ему пачку. Сиверов поймал сигареты левой рукой, вставил одну в губы и сделал жест, словно зажигал спичку.

Батя положил зажигалку на край стола и толкнул ее к Глебу.

– Ты же, кажется, не куришь, – сказал он.

– Кажется, – ответил Глеб, прикуривая и делая глубокую затяжку.

– Я не понял, – прохрипел Рубероид, – мы этого козла все-таки завалили или нет?

– Слепой завалил, – сказал Батя. – Он у нас мужик железный. Я еще соображал, что к чему, а он уже клиента щелкнул и в шофера целился. Как это у тебя так получается, а?

– Организм крепкий, – ответил Глеб, пуская колечки.

– А ты, часом, не ясновидящий? – не отставал майор. – Объясни, как это вышло, что за секунду до взрыва ты зажмурился и рот разинул?

Глеб пожал плечами.

– Не люблю самодеятельности, – сказал он. – Никогда не доверял самопальным бомбам, особенно таким, где сплошная электроника. Так что жмурился я на всякий случай и, как видишь, угадал.

– Не слишком убедительно, – сказал Батя. Рубероид со слабой заинтересованностью поднял голову. – Не пойму я тебя, Слепой, – продолжал майор, – Если бы не то, что в обеих последних операциях клиентов убрал именно ты, пристрелил бы я тебя, не раздумывая.