Андрей Воронин - Убрать слепого

По неосвещенному лабиринту подъездных дорожек, светя себе тусклым светом горящих вполнакала фар, пробирался «жигуленок» горчичного цвета.

В машине, осторожно крадущейся сквозь тьму мимо засыпающих многоэтажек, случайному пешеходу всегда чудится что-то криминальное, даже если он видит, что это не «чероки», набитый бандитами, а всего-навсего ушастый «запорожец», за рулем которого одиноко восседает прямой, как палка (ибо такова конструкция сиденья), такой же, как и он сам, работяга. Так и кажется, что в темном салоне притаился маньяк, который, ведя машину со скоростью улитки, горящим взором высматривает на пустынных тротуарах жертву. На деле же, как правило, водитель просто жалеет подвеску и потому не едет, а ползет, до боли в глазах высматривая коварно разлегшиеся поперек дороги чудовищные рытвины. Водителю же горчичных «жигулей» приходилось вдобавок к этому еще и выискивать нужный номер дома – в этом районе он был впервые, так же, как и его пассажиры.

– Ну и дорога, – сказал водитель, объезжая по тротуару огромную лужу, зазывно поблескивавшую в свете дальних фонарей. – Как они тут живут?

Будто и не Москва, честное слово.

– Ну, не скажи, – донеслось с заднего сиденья. – Уж чем-чем, а дорогами и грязью Москва славилась со времен царя Гороха, да и сейчас недалеко ушла.

– Здесь на гоп-стоп брать хорошо, – заметил еще один голос сзади. – Полный интим.

– Номер ищите, – не поворачивая головы, сказал сидевший рядом с водителем мужчина в широкополой шляпе. Воротник его немного старомодного плаща был поднят, и сзади он казался просто говорящим манекеном. – А ты, гопник хренов, держи покрепче свою балалайку, а то, неровен час, полетим посмотреть, есть ли жизнь на Марсе.

– Долетим – будет, – хохотнув, сказал водитель. – Жалко, что недолго.

Он закурил, на мгновение осветив оранжевым огоньком свои пухлые, немного вывернутые наружу губы и темную, почти черную кожу.

– Номер ищите, – повторил пассажир с переднего сиденья. – Не поспеем вовремя, я вас самолично на Марс отправлю. Тебя особенно касается, Рубероид, – повернулся он к водителю.

– Да где ж его тут разглядишь, этот номер, – вздохнул Рубероид. – Темно, как у негра в ж…

Простите за расистский выпад. Сто раз уже говорил: давай фару-искатель поставим. Черт ногу сломит в этих микрагах… Ну, где его искать, этот номер?

– Да вон он, – сказал пассажир с заднего сиденья. – Через один дом налево, номер пятьдесят четыре, корпус один.

– Ты что, бывал здесь раньше? – с интересом спросил Рубероид, перекручиваясь на сиденье винтом, чтобы заглянуть себе за спину.

– Да нет, не бывал, просто номер увидел, – ответил глазастый пассажир.

– Вот так Слепой! – подивился Рубероид, по прежнему не глядя вперед.

Он хотел добавить что-то еще, но сидевший рядом со Слепым Сапер замахнулся на него пакетом, в котором лежала «балалайка».

– На дорогу смотри, шахтер! – прикрикнул он. – Все столбы перебодаешь.

Рубероид отшатнулся от пакета и повернулся вперед как раз вовремя, чтобы объехать очередную яму.

– Тьфу на тебя, – сказал он Саперу. – Пироманьяк.

Он припарковал машину в соседнем дворе. С того места, где они остановились, хорошо просматривался угловой подъезд нужного им дома. Задрав голову, Рубероид посмотрел на окна шестого этажа.

– Дома, – удовлетворенно констатировал он. – Хоть что-то идет по плану. Я уже думал, что мы никогда этот дом не найдем.

– А тебе не надо было думать, – сказал сидевший рядом с ним Батя. – Тебе надо было приехать сюда днем и запомнить дорогу, как тебе было приказано.

– Ну, Батя, – заныл Рубероид, – ну, не ругай бедного негра! Ты ж понимаешь, у меня ж дела…

– Знаю я твои дела, – сказал майор Сердюк. – Опять боролся с кризисом перепроизводства презервативов…

Рубероид скромно кашлянул в кулак.

– Действуем, как договорились, – продолжал майор. – Когда мордовороты войдут в подъезд, Рубероид отвлекает шофера, а Сапер навешивает «балалайку»… Она хоть сработает у тебя?

– Обижаешь, командир, – солидно сказал Сапер. – Ровно через десять минут после включения таймера. Мусора замучаются определять, сколько их там в машине было.

– Хорошо, – кивнул майор. – Слепой, как самый зрячий, держит на мушке подъезд на случай, если что-нибудь пойдет не так.

– Давай я его просто шлепну, – предложил Слепой. – Сто раз уже говорил. Что вы тут разводите какую-то Сицилию?

– Твое дело телячье, – отрезал майор. – Шлепну… Ты – его, телохранители – тебя, шум, гам, пальба… А за десять минут и он, и мы будем в разных концах города.