Владимир Першанин - Диверсанты Судоплатова. Из Погранвойск в Спецназ

Минометчик ошибался. К пулемету пограничника не оставалось патронов. Он выпустил последний диск в сторону поста и бензозаправки, которая уже горела. Видимо, ее поджег снайпер Грицевич.

Затем разбил о землю два автомата «ППШ» и выбросил затворы. Сержант Михаил Фролов и еще один боец умерли от ран. Пулеметчик подхватил под мышку раненого товарища.

– Пошли потихоньку к нашим. Сможешь ноги передвигать?

– Смогу, – ответил парень, один из новичков в отряде, раненный в бок и руку.

Через полчаса они встретились с Грицевичем и двумя другими бойцами. Наскоро соорудили носилки и углубились в лес.

На посту военной полиции было не до них. Там тоже имелись убитые, горели цистерны с горючим, а фельдфебель никак не мог связаться со штабом.

– Вы меня слышите? Это пост ноль три. На нас напали парашютисты, требуется помощь.

Пулеметчик беспокойно оглядывался по сторонам и время от времени давал очередь в одну-другую сторону. Подмога вскоре подоспела. Солдаты из роты военной полиции и группа полицаев начали прочесывать ближний лес. Он казался мрачным и враждебным, хотя выглянуло солнце и в воздухе кружили яркие осенние листья.

Эти октябрьские дни, когда бойцы Журавлева отвлекающими ударами спасали остатки партизанского отряда «Сталинцы», стали не самыми лучшими днями. Погиб опытный пограничник Миша Фролов, хороший веселый парень, никогда не бежавший от опасности. В его группе погибли также двое молодых бойцов.

Не обошлось без потерь перебазирование на новое место санчасти, тыловой службы, перевозка боеприпасов, продовольствия и единственной рации в отряде.

Запасная база находилась в четырнадцати километрах, но на войне, как известно, по прямой не ходят. Обоз с ранеными и грузом петлял по малонаезженным лесным дорогам, обходя места, где могли находиться вражеские посты и засады.

Обоз охраняло отделение сержанта Мальцева. Первый день обошелся без происшествий. Старшина Будько, осторожный и тертый пограничник, действовал с большой осторожностью. Впереди обоза шла разведка, чутко реагируя на малейшие признаки опасности.

В одном месте несколько часов простояли в гуще болотистой низины. Дорогу перекрывала засада из пяти-шести полицаев – только они могли забраться в такую глушь. Вступать в бой старшина категорически запретил.

– Без шума мы их ликвидировать не сумеем. Успеют пустить ракету, и Шамрай со своей шайкой через час уже здесь будет.

Имя начальника районной полиции за последнее время звучало все чаще. Уже было известно, что Тимофей Шамраев, имевший давние счеты с Ильей Бажаном (бывшим председателем колхоза, а затем ставшим директором крупного совхоза), сыграл главную роль в разгроме партизанского отряда «Сталинцы».

Одновременно районная полиция искала следы особого отряда НКВД, за ликвидацию которого Шамрая ожидала крупная награда. Попытки забросить в отряд двух агентов провалились. Всех новичков тщательно проверял особист Виктор Авдеев.

Один из агентов запутался в вымышленной биографии и был расстрелян. Разоблачить второго полностью не удалось, улик против него не было. Однако местные жители видели «добровольца» выходящим из районной полиции, обнаружились мелкие нестыковки в рассказе о прохождении службы в Красной Армии.

Лейтенант Авдеев нажал на подозреваемого как следует. Тот не признался и был убит при попытке сбежать. Но Шамрай свою охоту за отрядом Журавлева не прекращал. Поэтому так осторожно действовал старшина Будько, уклоняясь от любых столкновений.

Однако на второй день опасность пришла совсем с другой стороны. Обоз заметил пилот легкого бомбардировщика «Хеншель-123». Это был устаревший биплан, снятый с вооружения фронтовых частей люфтваффе из-за малой скорости и слабого вооружения. Однако эти небольшие, похожие на бочонки самолеты неплохо проявили себя в тыловых операциях против партизан и попавших в окружение советских частей.

Здесь не требовалось большой скорости, вполне хватало двух пулеметов, а бомбовая нагрузка в 400 килограммов позволяла нанести крепкий удар по объектам, лишенным прикрытия. Бомбардировщик официально назывался пикирующим, но, в отличие от знаменитого «Юнкерса-87», он подкрадывался к цели тихо и незаметно благодаря легкому двигателю и двойному крылу.

Бомбы-«полусотки» посыпались с неба неожиданно. Пилот не рискнул спуститься ниже семисот метров, и три штуки взорвались в лесу. Четвертая разнесла повозку, где лежали двое тяжело раненных бойцов. Погиб и ездовой.