Андрей Таманцев - Леденящая жажда

— Билл! Трубач!

Нет ответа.

Взрыв был сильный и… Неужели они?.. Нет, нет, не может этого быть… Нужно встать, найти их… Нет, прежде нужно войти в эту дверь…

Он сжал кулаки, собрал остатки сил и по- пластунски подполз к заветной двери.

Бункер был пуст. Обугленные, но нисколько не разрушенные стены. Видать, крепко строили. В воздухе еще парят тлеющие клочки какой-то ткани и бумаги. Но останков человеческих тел не наблюдается. По-видимому, талибы перед взрывом сбежали через черный ход, выставив перед дверью в бункер заслон.

Это первая комната. Вот на потолке качается фонарь, удивительным образом уцелевший при взрыве. Старый, чуть ли не антикварный. Свет от него, дрожащий, неровный, слабо обрисовывал сгоревшую пустоту. Никого и ничего здесь нет.

Вот вход в другую комнату, дверь, вероятно, тоже сорвало взрывом.

«Взрыв произошел, когда рванула граната. Может, это была мина на растяжке? Но бомба находилась здесь, в центре комнаты. Где логика?»

Пастух не мог понять смысл маневров талибов. «Восток — дело тонкое!» Судя по всему, это взрывное устройство действовало в радиусе сорока метров. Правда, стены бункера должны были смягчить удар. Это могло означать, что в следующих комнатах разрушений должно быть поменьше и там могут остаться живые.

Комната номер два.

Разрушений гораздо меньше. На полу — куча хлама. Пустые магазины. Бутылки валяются… Разве мусульманам можно пить? Тоже мне, правоверные…

Сначала ему показалось, что в ворохе тряпок, лежащих в углу, кто-то может еще прятаться. Он проверил ногой — нет, никого. Снова пустая надежда. Это были просто тряпки…

Вдруг снова закружилась голова, перед глазами все поплыло, и Пастух рухнул на этот пестрый ворох у него под ногами. «Талибами пахнет», — промелькнула мысль, и сознание почти отключилось. Слух еще продолжал функционировать.

Сквозь гул в ушах еле-еле просачивались другие звуки, оттуда, из пещеры. Сухой треск автоматной очереди, какие-то страшные, непонятные крики, а потом…

Потом вдруг резкий удар по барабанным перепонкам, странная вибрация по всему телу и — ужасающая тишина…

Ничего не слышно.

Что это?

Глаза не открывались. Тишина звенела.

Пастух потряс головой. Тихо. Щелкнул пальцами — слышно. Значит, не оглох. Куча тряпья зашевелилась — Пастух еле успел отпрянуть. Откинулся люк, и из него полезли люди с автоматами…

Пастух обернулся — в развороченную дверь бункера еле успели вбежать Муха, Трубач и Билл. А следом за ними тоже рвались талибы…

Все, это конец, добегались, их заманили в ловушку и теперь перебьют, как куропаток.

Лампа! Эта чертова керосиновая лампа. Хоть небольшой, но свет, а им свет ни к чему. Они уже успели привыкнуть к темноте, воевать по запаху.

Пастух вскинул автомат — лампа разлетелась, облила керосином нескольких нападавших, они вспыхнули, заметались по бункеру. Их добили свои же.

И вновь стало темно. И снова Пастух шел по запаху.

В этой черной кутерьме он успевал отличать своих от чужих. Он уложил пятерых или шестерых, но пули летели все гуще, клинки свистели все ближе.

— Билл! Трубач! Муха! Спиной к спине! — крикнул Пастух.

Они тут же оказались рядом.

Встали спиной к спине и теперь махали штыками и отстреливались уже без разбору.

Под ногами было скользко от пролитой чужой и своей крови.

Трубач только злобно хрипел.

Муха при каждом ударе резко выдыхал.

Билл рубил молча. Только иногда шептал: «О, мой бог».

Это было отчаяние. Это была последняя схватка.

— Кто выживет… — начал Пастух.

— Молчи, командир! — просипел Трубач. — Береги силы.

— Не надо о грустном, — бодрился Муха.

— О! Мой бог!

Четырехствольное, четырехштыковое, восьмирукое орудие мести крошило врагов на все четыре стороны.

Но уже присел на колено Муха, его ранили в ногу.

Уже выронил автомат Билл.

Уже кончились патроны у Трубача.

Уже Пастух чуял зловонное дыхание талибов перед собой.

— Ребята! Черт вас дери! Я вас люблю! — закричал Муха.

— И я! — выдохнул Трубач.

— Я тоже! — сказал Пастух.

— О мой бог, и я вас люблю!

Они уже все стояли на коленях. Уже отбивались машинально, уже вспоминали то, что человек должен вспомнить перед смертью.

..И вдруг загремело где-то в стороне. Раз, другой, третий. Куда-то отлетели черные люди, бросились в сторону, потом метнулись назад.

Пастух успел выхватить из коченеющих рук талиба автомат и пустить несколько очередей вслед убегающим.