Андрей Таманцев - Леденящая жажда

— Давай.

— Трубач, скотина, что ты делаешь?! — закричал Артист, словно демонстрируя свой хорошо поставленный голос. — Опомнись!

— Молчать! — гаркнул Пастух, которому театральность давалась хуже. — Он прав, это не наша война. Нам надо спасать людей, а Биллу все равно не жить! Я тоже согласен. Я могу даже без ножа.

— Как — без ножа? — удивился Гонсалес.

— Зубами.

— Вы подонки! Вы два подонка рода человеческого, — сказал Артист. — Тогда и меня убейте.

— Правильно, Пастух, ты должен спастись, — подыграл им Билл.

— Ну что, договорились? Отлично. На, парень, Держи нож, — сунул Гонсалес рукоять в зубы Трубачу, И подтащил его к Биллу.

— Прости, Билл, — с трудом говорил сквозь сжатые зубы — Ты мне никогда не нравился, я вообще не люблю американцев. Они никогда не хотели нам помочь как. Следует…

— Э, ребята, не надо говорить на своем тарабарском языке. Только по- английски, а то сделка отменяется.

— Хорошо, — сказал Трубач по- английски. — А ведь от вас, от американцев, требуется только вовремя нас подтолкнуть, только немного помочь нам.

Гонсалес подошел поближе:

— Хватит болтать. Давай приступай.

— Ты понял меня, Билл? Ты наконец понял меня?

— Понял.

— Стоп, так не пойдет. — Гонсалес вырвал нож у Трубача изо рта. — Вы слишком долго разговариваете. Вы меня хотите обмануть. Нет, так не получится. Так. Кто у нас тут следующий на очередь резать американца? Ты?

— Я, — подтвердил Пастух.

— Ты вроде бы согласен был без ножа.

— Да.

— Пастух, ты что?!

— Молчи!

— Ладно, я сжалюсь, у Билла мясо не очень вкусное, я думаю. На и тебе нож. — И Гонсалес вставил в рот Пастуху тот же кинжал. Подтащил его к телу Билла.

— Ну, Билл, раз, два, три! — сказал Пастух.

Увы, у них ничего не вышло. Билл ударил головой по рукоятке, та вылетела изо рта Пастуха в сторону Гонсалеса. Но кинжал только порезал негодяю ногу.

Тот взвыл, забегал по загону, зажимая рану рукой. Трубач подставил Гонсалесу ногу, тот чуть не упал.

— Идиоты! У вас была возможность! — В остервенении он всадил в Билла несколько пуль.

Кровь забрызгала лицо Пастуха.

— А теперь я всех вас убью. Больше испытывать не стану, просто прикончу. И тебя первого.

Он перезарядил пистолет, приставил к виску Пастуха.

— Пастух, извини, я сам сволочь, — сказал Артист. — Прощай.

— Бог простит, — сказал Пастух и закрыл глаза. Выстрел прозвучал оглушительно.

Темнота, духота, тяжесть.

Смерть. Это, оказывается, так приятно — смерть. Вяжущие, врезающиеся в кожу веревки вдруг пропадают — ты свободен, тяжесть уходит. Нет духоты и темноты, женщины хлопочут над тобой. Очень похожие на ту самую, которую они искали, когда он был жив. Лет пятидесяти, худощавая, миловидная…

Так, а это что такое? Женщины, женщины…

Пастух встряхнул головой:

— Кто вы? И где я?

Дама, абсолютно точно соответствующая всем описаниям, смотрела на него с высоты своего не слишком большого роста и растерянно улыбалась:

— Вы русский?

— Да, а вы ангел?

— Пока нет. А что вы все здесь делаете? Вы ранены? Пастух приподнялся и, ожидая самого ужасного, повел глазами.

— Я был не один. А где?.. Да вот же они… Гонсалес с простреленной головой валялся у входа в хижину.

— Вы… Вы Соня… Софья Огинская?

Дама вдруг резко отстранилась от него.

— А мы вас ищем…

— Вы тоже?

— Да, но мы не собираемся вами торговать. Вы должны нас спасти.

— Я вас уже спасла. Я первый раз в жизни убила человека. Хотя он не человек. Но сейчас нам лучше отсюда убраться.

Пастух попробовал встать. Получилось.

— Что с Биллом?

— Не хочу вас пугать, но кажется, с ним плохо, — ответила Соня.

Пастух понял, что паниковать сейчас просто нельзя. Он попытался собраться с мыслями.

— Правильно, надо уходить. Вы знаете, где ближайшее жилье?

— Знаю.

Обессиленные Артист, Пастух и хрупкая немолодая женщина в течение двух часов волокли на себе Трубача и Билла.

По дороге Соня рассказала, как оказалась в плену у Гонсалеса, который конечно же прознал, что за ней охотятся и Америка, и Бразилия. Наркобарон хотел тоже сыграть в эту игру.

Соню он запер в ее собственном доме, а сам пошел расправляться с солдатами. Но забыл, ублюдок, что дома и стены помогают. Соне очень быстро удалось освободиться. Она нашла свое ружье, в котором были только заряды снотворного. Пришлось усыплять таким образом охранника, а потом уже, завладев его пистолетом, выручать попавших в ловушку солдат удачи.