Анатолий Гончар - Привал с выдернутой чекой

Пыль покрывала все: и белую статую одетого в просторные одежды мужчины, и одетую в почти такие же, но еще более просторные одежды каменную женщину, и стоявший у их ног кувшин, и два вырубленных из камня кресла, и стоявший меж ними столик из белого мрамора. Все это в другое время само по себе могло бы представлять неимоверную историческую ценность, но не сейчас. А меня они в этот момент не интересовали вовсе. Мой взор притягивало другое – на каменном столике лежал кожаный короб. Я осторожно к нему приблизился и застыл столбом, не решаясь прикоснуться к его запыленной поверхности. За спиной сдерживали напряженное дыхание Болотников и оба моих радиста.

– Свети! – Я передал Илье фонарь и закинул автомат за спину. С детства мечтал найти клад, с детства грезил раскопками и древними тайнами. И вот сейчас стоял на пороге… нет, не открытия и даже не тайны, а чего-то большего – реликвии, способной, по словам уважаемого старца, перевернуть мир. Вещи, которую многие столетия тщетно пытались найти и уничтожить наши враги. Столетиями они подтирали и подменяли летописи, уничтожали свидетельства и памятники. Но в мире все еще оставался один экземпляр книги, которая, возможно, могла и должна была переменить все.

Я чувствовал, как учащенно бьется сердце, мне даже казалось, что в тесноте каменного помещения оно гремит полноценным набатом, но мне так только казалось. Сглотнув, я осторожно прикоснулся пальцем к коробу, служившему футляром таинственной реликвии. Невесомая пыль коснулась кожи. Я убрал руку – в пыли осталась небольшая ямка. Нагнувшись, я дунул, в воздух поднялось пылевое облако. Я подул сильнее, пыль полетела во все стороны, захотелось чихать, зато верхняя поверхность короба очистилась и стало видно, что кожа, из которой он сделан, темно-бурого цвета с выделяющимися местами еще более темными пятнами. Я дунул вновь, окончательно сдувая вековую пыль. Синюшников за моей спиной громко чихнул. Мне стало жарче, и я невольно потянул рукой край ворота. Стоять так дальше было глупо и не имело смысла. Старик сказал: «Брать футляр и уходить». Ну уж дудки, меня слишком долго держали в неведении, чтобы я вот так взял и отказался от познания тайны. Во многих знаниях много печали? И пусть. Ведь, с другой стороны, в знании сила. И я решился, но прежде чем попытаться открыть и увидеть содержимое короба, я повернулся к своим спутникам:

– Парни, я собираюсь открыть это, – кивок на покоящийся на столе футляр-короб, – если кто из вас боится древних демонов, – я ухмыльнулся, – тот может выйти и навсегда забыть, что кто-либо хотел его вскрыть, кто же пожелает остаться, пожалуйста, оставайтесь, но запомните: что бы там ни было, чего бы мы ни увидели, это должно исчезнуть из нашей памяти как страшный сон. Этого не было! Понятно?

– Так точно, – деревянными голосами и абсолютно по-военному ответили все трое. И никто не шелохнулся. Я одобряюще кивнул и осторожно взялся за стягивающие короб кожаные ремни. Они оказались на удивление эластичными. Щелкнули смыкавшие их замки, и я приподнял такую же кожаную крышку. Плотно вложенная в его отделанное мягкой замшей внутреннее пространство, там действительно лежала очень большая, да что там говорить, огромная, просто массивная книга. Блиставшая золотом своего оклада и украшенная невероятной вязью идущего снизу вверх с небольшим наклоном названия, она казалась волшебной. От всего ее внешнего вида веяло неимоверной древностью, и тем не менее замысловатая буквенная вязь постепенно складывалась в знакомое для меня слово.

– Авеста, – не веря своим глазам, вслух прочитал я. «Авеста»??? «Авеста» – это было невозможно! – легендарная книга сейчас лежала прямо передо мной. Можно было бы засомневаться, но стал бы кто рисковать жизнями стольких людей, если бы это было не так? Я, затаив дыхание, отцепил смыкавшие оклад серебряные цепочки, осторожно, опасаясь, что книга сейчас рассыплется (и все же не в силах противостоять искусу), перевернул страницу. Не знаю, что я ожидал увидеть, но только не это. Я был поражен и, вместо того чтобы хватать книгу и уходить, я как завороженный вглядывался в текст, именно что в текст, а не в бессмысленное для меня переплетение древних букв: текст ЧИТАЛСЯ! Это невероятно, это невозможно, но я мог прочесть написанную тысячи лет назад книгу. Я понимал не все слова, но смысл написанного становился мне понятен. Я стоял и, перебегая со строки на строку, не мог оторваться от открывшейся мне тайны. Тайны, которую я постиг, даже не зная общего содержания книги. Протоязык – язык, давший начало множеству разлетевшихся по всему миру языков, – являлся старославянским. Я замер как громом пораженный: получалось, старец был прав и вся деятельность ИГИЛ была направлена исключительно для уничтожения подобных доказательств. А стоявшим за спинами фанатиков лицам действительно было чего опасаться: если «Авеста» явится в свет, то не знаю, как там перевернуть мир, а историю переписать придется точно.