Владимир Ерашов - Мушкетёры Тихого Дона

И покроет тогда досель православную Донщину властная рука Ватикана, и с этой поры уже ничего на ней не будет свершаться без соизволения на то Папы Римского и его наместника кардинала (а именно этот духовный сан от понтифика и намеревался получить Ришельский-Гнидович).

Этого уж от Москвы, при всей ее продажности и безалаберности, уже никак будет не утаить, но именно на этой случай у него, будущего кардинала, заготовлена козырная карта…

Не так давно в Диком Поле, и без того всякими кочевыми народами заполонённом, объявился новый народец, зовущийся не то «колмаками», не то «калмыками». Пришёл тот народец откуда-то из-под неведомой Джунгарии и рода он, как сказывают верные люди, самого, что ни на есть мунгальского . То есть народец сей в ратненском деле вельми сильный… Даром, что ли из тех же мунгалов происходит, откуда и сам Чингиз-хан когда-то вышел. Потому калмыки, придя в наши степи, всех этих ногаев, едисанов и прочую татарву с небывалой лёгкостью, можно сказать даже играючи и потеснили, тем самым высвободив себе в Прикаспии необходимое им жизненное пространство.

Да что там татарва какая-то, когда два года тому назад, они и с русскими войсками, вышедшими на них под командованием Астраханского воеводы, быстро «по-мунгальски» разобрались…

Да так, что тайша ихний Дарчин, сын тайши Урлюка, даже и не понял толком, какой именно народ на Руси главным является. И потому в лучших мунгальских традициях предложил равноправный союз (естественно, под своей эгидой), для всех обитающих в Диком Поле степных народов, в том числе и для… русских. А всё потому, что истинных сил и размеров Московии, не шибко разбирающиеся в географии калмык, совсем не ведали. Да и откуда им было это знать, ежели калмыцких послов пограничные заставы уже какой год на Русь не пускают. Причем делается это русским правительством умышленно, дабы таким примитивным способом не дать калмыкам путь к Москве разведать.

А вот что, ежели этот путь им взять, да и показать? Да ещё и проводников дать? Да ещё и шепнуть, что, дескать, Русь эта ещё со времён Чингиз-хана дань мунгалам платила, да и сейчас платить готова, вот только настоящих мунгалов до сих пор как-то не сыскивалось, а раз теперь законные чингизовы наследники объявились, то и…

А что? Простодушные калмыки запросто поверят и всей своей ордой ринутся восстанавливать историческую справедливость…

Так что, ежели всё с умом проделать, то совсем не до Донщины Москве станется. И пусть себе поднимает она под развернутыми хоругвями православные рати на новое Куликово поле, а Ришельский-Гнидович тем временем, в своём «Поле», в «Диком», проведёт завершающую стадию иезуитской интриги.

…Итак, одновременно с принятием унии, все нереестровые казаки усылаются с глаз долой в далекий персидский поход, откуда им уже не суждено будет возвратиться (с шах-ин-шахом Ирана об организации достойной встречи уже ведутся соответствующие переговоры). Реестровые же казаки начинают одновременную войну с Турецким султаном и с его вассалом Крымским ханом. Ногайский же хан, согласно восточному вероломству, сначала заверяет донцов в верности, а потом ударяет им в спину…

И пусть себе воюют в низовьях Дона, не мешая новоявленному кардиналу осуществить главное – тайно открыть западные границы Воронежского воеводства и провести в донские верховья польский коронный корпус. Тот самый, что уже тайно формируется в Речи Посполитой из слоев самой обнищалой шляхты и европейских наемников. Благо, круль Ляшский Владислав Четвертый, до сих пор еще живой, и все еще во сне Русский престол видит, на который будучи королевичем он был призван в Смутные времена Семибоярщиной. Вон он до сих пор за Смоленск воюет. Правда, не сказать, что с особым успехом…

Вот ему, благодаря стараниям отпрыска иезуита Гнидовича, и представится новая возможность возвеличить Речь Посполитую, заняв когда-то предложенный ему престол царя московитов. Только займет он престол или не займет – это еще, по трезвому размышлению Модеста Зорпионовича, большой вопрос. Но вот в том, что польские войска, зайдя с юга и повернув на Москву, сумеют, как минимум, не пустить на Донщину царские войска, в этом он нимало не сомневался. Главное, чтобы казаки царю не помогли…

А и не помогут, даже если и захотят. Не до того им будет. И уж для этого он, кардинал Ватикана и тайный иезуит Ришельский-Гнидович, ох, как постарается…

…Это только недавно почивший в бозе патриарх всея Руси Филарет не очень сильно разбирался в чистой и открытой казачьей душе. Потому он абсолютно безуспешно пытался направить христолюбивое казачье воинство в Польшу вместе с… турками, да ещё и под командованием турецких пашей. Естественно, что ничего путного из этого не получилось. Да и в принципе получиться не могло. В ответ на такое диковинное предложение, да ещё и исходившее не от кого-нибудь там, а от его святейшества главы Русской церкви, простодушные казаки чистосердечно заявили, что никогда не пойдут войной на христианское государство под басурманскими знамёнами. И не пошли, тем самым, оставив патриарший «казчье-турецкий проект» без реального воплощения. Да потом ещё, за проявленную стойкость, навлекли на свою голову его гнев, а, следовательно, и гнев его сына – царя всея Руси, ввергнувший все донское казачество в длительную опалу.