Сергей Соболев - Чужой

Краснов продолжал смотреть на пачку денег, лежащих на столе. Он как будто не решался их брать…

— Ну так что? — терпеливо переспросил Вольф. — Ты — с нами? Мы можем рассчитывать на тебя по ходу сегодняшней акции?

— Да, — чужим голосом сказал Краснов. — Я пойду с вами. И я буду участвовать в вашей акции, Вольф, так можешь полностью на меня рассчитывать.

В четверть двенадцатого ночи из ворот частного домовладения, расположенного на окраине Зеленограда, выехали один за другим три транспорта.

В голове этой небольшой автоколонны шел УАЗ защитной окраски, с номерами, удостоверяющими принадлежность транспорта к базирующейся в соседнем Солнечногорском районе военной части.

В салоне двое: Паук и Краснов.

Оба, в соответствии с планом, изложенным в ходе подробного инструктажа лидером группировки, экипированы в армейскую полевую форму. Паук в форме капитана, на плечах Краснова — сержантские лычки.

Надо сказать, что оба комплекта армейской формы оказались каждому из них точно впору. Даже «кепи» были строго того размера, что требовался. А поскольку оба они в свое время прошли школу армейской службы, то и форма смотрелась на них вполне пристойно — а не так, как на корове седло, как если б эту форму попробовал напялить, к примеру, Шульц.

Оба брата Мясоедовых и Шулепин находились в грузовом микроавтобусе марки «Фольксваген». За рулем сидел Топор, Мясник занял место рядом с ним, а Шульц устроился на одном из мешков с цементов. Именно мешками с цементом и ящиками с гвоздями — если судить по надписям на крафтовых мешках и маркировке ящиков, был нагружен их транспорт. Даже если и остановят «дэпээсники», ничего страшного — документы на машину в порядке, есть даже счета фактуры на груз… Везут себе парни стройматериалы на дачу, обычное дело.

Все трое в гражданском прикиде: джинсы, кроссовки, водолазки, легкие ветровки. В грузовом отсеке, в одном из ящиков, хранятся, замотанные в бинты и укутанные в полоски материи, три «сучки», три автомата АКСУ. А также два «макара», плюс несколько запасных автоматных рожков и три одноканальные портативные УКВ рации малой мощности.

Еще один ящик — а всего их с полдюжины в грузовом отсеке — заполнен бутылками с зажигательной смесью. Для того, чтобы эти емкости не разбились раньше срока, бутылки переложены тонкими кусками пенопласта и поставлены — вертикально…

Замыкающей, держась на некотором отдалении от кормы фургона, идет бу «десятка» цвета «мокрый асфальт». В машине двое: старший группы Вольф и мужчина лет тридцати с небольшим, партийное прозвище — Ганс. Последний приехал на «явку» на этой самой «десятке» за два часа до начала акции. Об этом поджаром, немногословном парне даже Шульц и братья Мясоедовы почти ничего не знали. Ганс появлялся рядом с Вольфом лишь в те дни, когда проводились какие нибудь рискованные мероприятия.

Случалось, что его не видели по нескольку месяцев. Но вот он вновь нарисовался, и это тоже явно было неспроста.

Вольф и Ганс одеты примерно так же, как и те трое соратников, которые сейчас находятся в микроавтобусе. На них джинсы, кроссовки и тонкие свитера, плюс у каждого ветровка на случай непогоды. На руках у обоих — пара тонких перчаток. Вольф взял на дело также видеокамеру Sony. Еще у него имеются два мобильных телефона с новыми «симками» и многоканальная портативная УКВ рация «Кенвуд». Кроме старшего и его телохрана мобильный телефон есть лишь у Паука. У остальных соратников мобилы были изъяты еще до начала акции. Что, кстати говоря, в их организации никогда прежде не практиковалось.

УАЗ миновал развязку в районе 40 го километра Ленинградского шоссе. Два идущих позади транспорта тоже благополучно проскочили это потенциально опасное место.

Паук, которому уже доводилось ездить этим маршрутом, вел машину уверенно — к известной ему цели. Они выехали на льяновское шоссе, затем на фирсановское. Справа появились электрические огни — это поселок Менделеево (еще в недавнем прошлом являвшийся жилой зоной, своеобразным спальным приложением к расположенным поблизости сразу нескольким крупным институтам). После закрытия или перепрофилирования этих НИИ, сам поселок и несколько примыкающих к нему деревень дотировались из районной и областной казны. Эти населенные пункты, несмотря на свою близость к «ленинградке» и к Зеленограду, считаются и по сию пору «депрессивными». Но со временем наверняка будут застроены коттеджными поселками и пансионатами, благо местность в верховьях Клязьмы весьма живописна.