Александр Тамоников - Выжженный плацдарм

Изоляторы милиции и бывшего отдела СБУ ломились от арестантов. Лежать в тесных камерах было невозможно. Люди задыхались от тесноты и нехватки воздуха.

В городе царствовали ароматы мазута, выхлопных газов и пороховой гари. За его пределами было не лучше.

На шахте «Ущелинская» и вплоть до дороги обустраивал позиции заградительный батальон «Запад». Бойцы устанавливали пулеметные гнезда, рыли окопы для орудий. Дорогу загородили шлагбаумами и бетонными блоками для остановки транспортных средств.

Батальон был полностью укомплектован. Он имел на вооружении танки, несколько «Градов», четыре самоходные артиллерийские установки «Акация» и даже зенитки, способные вести огонь прямой наводкой по наступающим террористам и удирающим своим.

С досугом в подразделениях был тоже полный порядок. В первый же вечер из города прибыли два микроавтобуса. В первом были проститутки, во втором – обычные девушки, которых хватали на улице или забирали из домов. Веселье продолжалось до глубокой ночи, и даже снаряды террористов, взрывающиеся неподалеку, не могли его заглушить. Пьяные герои гонялись по полю за перепуганными девицами, избивали их, пускали по кругу под ритмичные аплодисменты. Солдаты из других подразделений не вмешивались в вакханалию. Развлечения такого рода были позволены только настоящим патриотам, но никак не серой скотине.

Все пространство между Рудным и Новокольским было уставлено военной техникой. Командиры подразделений ругались. Штабники не пускали в город колонны, не знали, что с ними делать. Они, видите ли, мешали проезду других подразделений. Часть техники солдаты уводили в поле и маскировали.

Начинался самый настоящий бардак. Взаимодействие между ведомствами и родами войск было поставлено отвратительно.

В селе Новокольском царила такая же суматоха. Подразделения аэромобильной бригады полковника Сирко закреплялись на северных и южных рубежах. В землю зарывались люди, техника. Обстрелы со стороны ополчения прекратились. Украинское командование спешно проводило перегруппировку, усиливало части прибывающими резервами.

На дороге от Новокольского до двадцать пятого километра было относительно малолюдно. Здесь курсировали мобильные патрули, грузовики с минометами и крупнокалиберными пулеметами. Колонны с вооружением уже не тянулись сплошным потоком, но периодически лязгали и чадили.

У основания выступа была создана неприступная крепость. Работа при помощи спецтехники заняла не больше суток. В дополнение к тому, что там уже было, укропы построили на двадцать пятом километре два поста, восточный и западный. Каждый представлял собой бетонный дот с амбразурами и огневыми ячейками, направленными во все стороны, в том числе на дорогу. Бетонные блоки тянулись от них на север и на юг на пятьдесят метров. Посты были буквально опутаны многочисленными траншеями.

Кустарник вокруг солдаты вырубили, но рельеф был неровный – ямы, кочки, небольшие балки. Курчавились космы прошлогодней травы. Минных полей не имелось, но кое-где саперы установили растяжки – боевые и сигнальные. Открытую местность освещали два прожектора, подключенные к генератору.

Службу на посту несла рота аэромобильной бригады под командованием капитана Шелеха. Практически все добровольцы, здоровые, тренированные, четко знающие, за что дерутся. На ключевых позициях стояли БМП-2. С востока укрепленный объект прикрывал танковый взвод: четыре «Т-72».

Внезапная инспекция – полковник Сирко примчался со свитой на двух джипах – огрехов в несении службы не выявила. Солдаты находились на своих местах. Отдыхающая смена при первой же команде выстроилась в ружье и уставилась осоловевшими глазами на хмурого проверяющего.

Несколько раз через блокпост в направлении Дубров пытались проехать гражданские, целыми семьями, с детьми и стариками. Им каким-то чудом удавалось вырваться из блокированного Рудного. Но здесь этот номер не проходил. Военные разворачивали все машины, и спорить с ними было бесполезно.

Пожилой глава семейства рискнул это сделать. Он что-то доказывал постовым, выразительно кивая на детишек, сидящих в машине. Но солдаты были непреклонны. Мужчина завелся, ругался, плюнул бойцу под ноги.

Тот вскинул автомат, выпустил очередь над головой. Мужчина отшатнулся, но продолжал ругаться. Тогда военный в упор расстрелял задний бампер и багажник стареньких «Жигулей». Распахнулась искореженная крышка, посыпались баулы, корзины, перемотанные изолентой. Это барахло патрульный тоже прошил пулями. При этом он злорадно лыбился. Перепуганный водитель загрузил свой скарб обратно, начал разворачиваться.