Леонид Влодавец - Фартовое дело

— Сюда! — полушепотом крикнул Юрка, и девушки, треща кустами, подбежали к нему. Втроем ухватились за бессильно обмякшую тушу и выволокли из хвороста. Финкой Юрка отхватил полу шинели ротенфюрера и, разжав Мюллеру рот, запихал туда скрученное в трубку эрзац-сукно. Руки Мюллеру скрутили его же собственным поясным ремнем, а ноги — ремнем ротенфюрера.

— К саням его! — скомандовал Юрка, и ему подчинились, словно он был командиром разведгруппы. Пока девушки, пыхтя, тащили немца через кусты, Юрка наскоро завалил труп ротенфюрера хворостом, снял с куста оба автомата и подобрал топорики — в хозяйстве все сгодится. Подобрал и подсумки — в них было шесть магазинов. Когда он, более-менее убрав бросающиеся в глаза следы схватки, вернулся с трофеями к саням, немца уже уложили в сено и привязали веревкой к розвальням. Мюллер уже очнулся, но то ли еще не совсем понял, что произошло, то ли, наоборот, уже поняв, что сейчас лучше не рыпаться, лежал тихо и только вертел испуганными, поросячьего образца глазками и хлопал белесыми ресницами.

«„Язычок“! — размышлял про себя Юрка. — Как бы его в отряд переправить? Климыч небось на сахарок расщедрится! Ведь он наверняка больше про всю эту систему знает… Эх, если б на том берегу фрицев не было… Уж давно бы ушли! Ведь вся драка была на глазах, что называется… Никого в доте нет! А что, если сейчас уйти как-нибудь за проволоку?» Юрке стало немного страшно и одновременно весело, как в довоенное время, когда он затевал какое-нибудь баловство. «Проволока, дот — это все ерунда! — рассуждал Юрка. — Вот если там мины, то это плохо… А за спиралью Бруно наверняка мины! А может, еще и силки…» Силками Юрка именовал так называемые МЗП — малозаметные препятствия — проволочные петли-удавки, которые летом прячут в траве, а зимой — в снегу. Попади в них ногой — и застрянешь, а пока будешь выкарабкиваться — наступит каюк…

С того берега, где у воды все еще стоял бронетранспортер, долетело несколько автоматных очередей. Юрка подобрался поближе к выходу на лед, пригляделся. «Так, друг друга пугают!» — решил он. Офицер, стоявший у бронетранспортера и куривший сигарету, поманил пальцем солдата с радиостанцией за спиной и что-то ему приказал. Тот поднес ко рту микрофон и забубнил в него, должно быть, вызывал ушедшую в лес группу. Из леса долетело еще несколько автоматных очередей, и, как показалось Юрке, в кашляющий стрекот «шмайссеров» ворвался глуховатый низкий говорок «ППШ». «Кого же это они прищучили? — подумал Юрка. — Климыч сегодня никого на озеро посылать не хотел… Может, Сергеев кого-то послал?» Через секунду он услышал еще одну очередь из «ППШ», потом другую. И снова закашляли многочисленные «шмайссеры». И вдруг откуда-то издалека послышался нарастающий шелест летящей мины, постепенно переходящий в оглушающий свист. Бу-бух! — рванула мина совсем близко. М-я-а-у! — по-кошачьи мяукая, разлетелись осколки, срезая крупные ветки и кусты.

— М-м-м… — проскрежетала зубами Дуська, хватаясь за плечо. Серко дико, не по-обычному заржал, встал в оглоблях на дыбы, прянул в сторону, чуть не опрокинув сани, и вылетел на лед вместе с лежащим в санях Мюллером.

— Вожжи перебило! — прошептал Юрка, глядя на обрывок вожжей, которыми был привязан к кусту Серко.

Немцы у бронетранспортера уже увидели Серко, и выскакивать за ним на лед было нельзя. К тому же со свистом прилетела еще одна мина и грохнулась в лед. Столб воды и ледяного крошева взвился метра на три и обвалился с плеском и шумом. По льду защелкали мелкие и крупные ледышки. Серко рванул в галоп, тяжело трюхая по трескающейся ледяной поверхности. От попадания мины образовалась здоровенная полынья, во все стороны зазмеились трещины. «Пропадет коняка! — с тоской подумалось Юрке. — Провалится!» Серко несся как угорелый, но не поперек пролива, а вдоль, потому что там, на коренном берегу, слышалась стрельба и стоял бронетранспортер, чужой, немецкий, пахнущий вонючим синтетическим бензином из угля, а запаха этого Серко боялся как огня. Немцы, стоявшие у бронетранспортера, уже после первой мины кинулись в снег, поэтому им было не до лошади. Серко скрылся из виду, и Юрке стало как-то легче на душе, потому что мерина он очень любил, почти как человека. Если бы он провалился у Юрки на глазах, то мальчик не смог бы удержаться от плача… А так оставалась хоть какая-то надежда — может, проскочит. Черт уж с ним, с эсэсовцем-разгильдяем, пусть радуется, что не зарезали…

— О-о-ох… — услышал Юрка стон за спиной. Стонала Дуська, зажимая раненое плечо. Зоя подползла к ней и пыталась расстегнуть комбинезон. Еще одна мина грохнулась в лед, потом еще одна. «Кто же это лупит? Куда?! — сжимаясь в комочек при каждом новом свисте мины, думал Юрка. — А ведь так перекурочат они все кусты, и с того берега мы будем как на ладони. Эти свяжутся с теми, что на острове, — и нам амба с музыкой… Да уж и так, наверно, тревогу объявили… Наверняка уже в доте пулеметчики сидят, взяли проволоку на прицел».