Александр Тамоников - Пейзаж ночного видения

— Какое, на фиг, дежавю! — взвыла Маринка. — Одна и та же фигня постоянно!

— И прекращай мне этот Майдан! — отрезал он. — Скоро все закончится, обещаю.

Теперь Репнин был в тонусе. Недолгие переговоры с куратором Паньковым, с майором Хатынским, которому он предъявил очередной список необходимых вещей.

— Удивляюсь вам, майор, — заметил Хатынский. — Неудачи вас не останавливают, вы продолжаете упорствовать. Скажите, я похож на начальника материального склада? Хорошо, я позвоню товарищам, посмотрим, что можно решить.

— Снова Нарбула? — удивился куратор Паньков. — Ты восхищаешь меня, Вадим! Вы оба не можете успокоиться. Это какая по счету попытка? Четвертая?

— Но попытаться надо, товарищ полковник?

— Пытайся, разрешаю, — смилостивился куратор. — Но на всякий случай верить в успех не буду, не обижайся. Впрочем, в церковь зайду, свечку поставлю. И, как обычно, Вадим, — если что-то надо, не стесняйся, звони.

Можно подумать, он когда-то стеснялся! В успех уже не верил никто. В ответ рождалась здоровая рабочая злость.

В районе обеда группа спецназа майора Репнина растворилась в пространстве. Каждый выучил свою роль. Встреча с очередными посланниками от Хатынского состоялась за пределами городской черты на обочине дороги. Там Вадиму и передали все необходимое снаряжение. Он вытребовал карту местности, данные старой геологической аэрофотосъемки (вряд ли за эти годы в горном массиве что-то изменилось). Без труда нашел то место, куда его выдавил подземный ход, нашел каменную гору, с одной стороны упертую в море, а с другой выводящую на «тропу контрабандистов». Нашел дорожку, по которой бежал ночью в Портабель.

— Трое будут вот здесь, — ткнул Вадим пальцем в точку, отстоящую на тридцать метров от выхода из норы. — Это возвышенность с кустарником. Позиция выгодная, мимо нее никто не пройдет. Нужно подумать, как туда попасть, чтобы остаться незамеченными. Вариант завиральный — оружие разложить по сумкам и примкнуть к экскурсии на Крокодилову гору, которые проводятся дважды в день. Незаметно отколоться и спуститься в ущелье вот этим несложным маршрутом, — обрисовал он дугу. — При этом усердно «косить» под заблудившихся туристов — мы не знаем, контролируют ли преступники в дневное время свою тропу…

— Командир, я слышу шум мотора, на подходе судно… — глухо сообщил в переговорник Капралов. И мигом оборвались воспоминания, мечты о счастливой жизни в окружении любимых людей. Начинается, чтоб его! Репнин скатился с карниза в воду, выплыл из грота, плавно разводя руками. От террасы его прикрывал большой зазубренный камень. У входа в грот никого не было. Лично он пока ничего не слышал, но Капралову виднее — он находился ближе к источнику шума.

— Видишь грот слева от Трезубца? — спросил Вадим. — Я в нем. Плыви сюда. Вдоль гряды, потом краем берега, иначе заметят.

— Это долго, — возразил Капралов. — Иду по гипотенузе, под водой. Не бойся, командир, легкие в норме…

Времени действительно оставалось немного. Из белесого тумана доносилось глухое урчание. Небольшое судно шло из открытого моря. Двигатель работал ровно, плавно. Вадим подплыл к камню, вскарабкался на него. Урчание приближалось, рулевой медленно прорывался сквозь завесу тумана. Этот туман злоумышленникам был сегодня как нельзя на руку.

Мучительно тянулись минуты. Первая, вторая… С легким всплеском из воды вылупилась круглая, как шар, голова, отфыркалась, повертелась.

— Я правильно попал?

— Ты почти снайпер, — похвалил Вадим. — Заплывай за камень, сейчас пожалуют гости…

Последние уже были тут как тут. Из тумана что-то вырастало, обрастало формой, объемом. С каждой секундой оно делалось отчетливее, резче и вскоре превратилось в компактное судно — нечто среднее между катером и миниатюрной яхтой. Имелась мачта, но парус был сложен. Полукруглая надстройка занимала центральную часть верхней палубы, оставляя пустое место на носу и корме.

Заглох мотор, дальше судно шло по инерции. Как и вчерашний катер береговой охраны, оно приблизилось к горе правым бортом. Заскрипели кранцы. И снова члены экипажа не стали швартоваться. Из надстройки выходили люди, неся тяжелые сумки — кто на плечах, кто в руке. Люди перешагивали на каменный уступ — автоматчики из местной «гвардии» помогали им сохранять равновесие — и спешили исчезнуть в гроте. Вадим насчитал четверых. Все в длинных плащах, с капюшонами на головах — словно монахи или члены какого-то тайного ордена… Тут же заработал двигатель, судно резко отошло от импровизированного причала, развернулось — и стремительно растаяло в тумане. Все произошло очень быстро. На уступе остались только автоматчики. Но и они не задержались, обменялись парой фраз, обильно перемежая слова матерками и «феней», по одному растворились в гроте.