Александр Тамоников - Сирийский эшафот

— Засек, откуда стреляли? — спросил Суров.

— С «зеленки», что была справа. Позиция боевиков находилась довольно близко, и я до сих пор поражаюсь, как они нас не положили, когда мы с Омаром бежали к ущелью.

— Конечно, они были недалеко, раз забросали гранатами первую машину, — согласился капитан. — И как же вы ушли от «духов»?

— Следующий этап у меня перемешался в голове, — продолжал повествование Суслов. — Пробирались по ущелью — то карабкались вверх, то сползали вниз. Периодически останавливались, отстреливались от погони, экономя патроны. Потом взбирались по какой-то круче. Грунт, похожий на песок, осыпался, рядом шипели и шлепали пули… Кое-как выбрались к подножию скалы. Там поначалу нормально было, спокойно — отдышались, осмыслили свое положение. Думали, все, отстали от нас бородатые «духи». Но где там! Это было только начало…

Павел поглядывал на осунувшееся лицо Михаила и невольно поражался тому, сколько ему выпало пережить за тот короткий срок, пока он с подчиненными выполнял свою миссию в каких-то восьмидесяти километрах от той гряды. Так ведь часто бывает: ты занимаешься определенной проблемой и считаешь ее самой сложной, самой значимой и важной. А потом оказывается, что рядом твои товарищи справляются едва ли не с более сложными задачами.

— …Только мы успели прийти в себя — чуть ниже снова появляются «духи»… — Прервав рассказ, подполковник глянул на снайперов: — Парни, дайте сигарету.

Женька тут же протянул открытую пачку, Валера щелкнул зажигалкой. Суслов прикурил, жадно затянулся раз, другой, третий, затем снова заговорил:

— Мы опустошили по магазину и рванули выше. Омар и так получил легкую контузию, когда рядом с машинами рвались гранаты, так при подъеме на скалу еще зацепило пулей левый бок. Какое-то время пришлось тащить его вверх. Потом от усталости у меня потемнело в глазах, а голова перестала соображать — плохо помню, как мы карабкались по крутому склону, как нашли «террасу», как отстреливались. Мозги заработали на полную катушку, когда Омар стал терять сознание. Тут уж пришлось мобилизовать оставшиеся силы, взять себя в руки и покрутиться. Вколол ему обезболивающее с антибиотиком, обработал рану, перевязал — благо минимальный набор перевязочного материала и препаратов в шприц-тюбиках я всегда таскаю в нарукавном кармане. В общем, какое-то время воевать с бандитами пришлось одному. Как стемнело, наступил перерыв.

— Да, боевики по ночам воевать не любят, — усмехнулся Грид.

— И, слава богу, — кивнул Михаил. — Это дало нам возможность расслабиться, отдохнуть и прийти в себя. Омар понемногу оклемался. Я подсчитал боеприпасы — их осталось по три магазина на брата и одна граната. Первую мы пустили в ход, когда «духи» нагоняли нас в ущелье. Плюс мой пистолет с тремя магазинами. Только проку в горах от пистолетов — сами знаете. Разве что орлов отгонять да перед голодной смертью застрелиться.

— А что же утром? — спросил Женька.

— Как только взошло солнце, бородатые опять предприняли попытку подняться к нашему уступу. Мы ответили одиночными выстрелами и очень удачно использовали последнюю гранату. Ее подрывом уничтожили троих и устроили небольшой камнепад, который здорово охладил пыл наступавших.

— Сколько же их всего было? — поинтересовался Андреев.

— Поначалу нас преследовало человек двадцать пять. Под конец схватки оставалось не менее пятнадцати.

— Ясно. И что же дальше?

— Дальше мы тупо экономили патроны. Надежд на спасение практически не оставалось, поэтому огонь вели одиночными, тщательно прицеливаясь. Признаться, нам повезло — «духи» не знали, что гранат у нас больше нет, и штурмовать «террасу» боялись. Сидели за булыжниками и постреливали вверх. Такая позиционная тактика большой пользы им не приносила. Вот разве что ухо мне прострелили. — Суслов показал заклеенную окровавленным пластырем мочку уха.

— Измором хотели взять, — уверенно резюмировал прапорщик. — Ждали, когда у вас закончатся боеприпасы. Тогда бы и нагрянули на «террасу».

— Да, Валерий, наверное, так и было. А ваше появление — сродни счастливой случайности. Возьми пилоты «вертушек» на пару километров в сторону, и не дотянулась бы до тебя моя слабая радиостанция, — хлопнул Михаил по плечу Павла.

— Это действительно было чудо, — с улыбкой согласился тот. — Знаешь, я ведь поначалу думал, что кто-то балуется, и не хотел отвечать…

Звено вертолетов на крейсерской скорости следовало на юго-запад. До российской базы оставалось лететь минут пятнадцать-двадцать.