Сергей Зверев - Президент заказан. Действуйте!

– Ты не бойся, я с тобой, – Клим положил на стойку две пятисотрублевые купюры, по местным меркам деньги баснословные. – Нам двухместную комнату, пожалуйста. Если можно – с видом на море.

– Понимаю, – армянин оценил странную парочку и, видимо, решил, что это любовники. – Ужинать будете в номере? Что хотите? Вино, фрукты, овощи...

– Если не возражаете – поужинаем на улице.

Армянин протянул бланки, и Клим споро вписал в них вымышленные фамилии, номера паспортов и прописку.

– Прошу.

– А... документы?

Бондарев белозубо улыбнулся.

– Зачем, уважаемый, документы? Вы что – нам не верите? Мы ведь не собираемся воровать простыни, одеяла и выкручивать в туалете лампочки. Кстати, сдачу не надо. Оставьте себе...

Определившись с номером и приняв по очереди душ, спутники отправились в гостиничное кафе, обслуживал их все тот же армянин, видимо, он занимал все возможные должности в этой небольшой гостинице.

Полосатый тент, натянутый над плетеными столиками, шелестел, словно парус под легким бризом. Между рядами пирамидальных тополей бродил слабый ночной ветерок. Деревья отбрасывали на дорогу равномерные тени, и тени эти, продырявленные электрическим светом, шевелились на асфальте, словно живые.

Белкина попробовала вина и нашла его неплохим. Спиртное быстро расслабило, и телеведущая наконец задала вопрос, вертевшийся на языке всю дорогу:

– Может, ты мне хоть теперь расскажешь, что все это значит? Я кто – спасенная, заложница?.. Арестованная?

– Можешь считать себя тем, кем тебе нравится самой, – парировал Бондарев невозмутимо.

– Нет, ты вообще нормальный человек?

– Тебе предъявить справку о вменяемости?

Телеведущая «Резонанса», тем не менее, продолжала сыпать вопросами. Как и любая женщина, она особо не заботилась о логических построениях.

– Зачем ты угнал катер? Ты вообще понимаешь, чем для меня, журналистки «кремлевского пула», все это может закончиться? Почему ты ничего не пьешь и не ешь? Ты что – хочешь, чтобы нас привлекли к уголовной ответственности? Интересно – а вино это из красного винограда или из черного? И вообще: кто ты такой, почему тебя вызвали в президентскую резиденцию аж из Москвы? Откуда знаю? У тебя совсем нет загара, ты приехал позже меня! Ты секретный агент? Джеймс Бонд московского разлива? Тайный советник вождя? А-а-а, понимаю – ты, наверное, «серый кардинал», к которому все наши правители обращаются в тяжелую минуту? Я угадала?

А дальше что? Что ты еще придумал? Может быть, пассажирский самолет угонишь? Или какой-нибудь крейсер?

– Что, собственно, тебе не нравится? – Клим деланно возмутился. – Море, звезды, дивные пейзажи... Наконец – вино, какого ты в Москве никогда не попробуешь... Днем устроил тебе морскую прогулку, которую ты наверняка запомнишь на всю жизнь. Впрочем, если тебе все это не нравится – могу отправить тебя в Москву. Мне и самому туда надо. Несколько пересадок – и мы будем дома. Если, конечно, мое общество тебя еще устраивает...

В гостиничный номер беглецы из Бочкарева Потока зашли за полночь. Клим, выключив свет, быстро нырнул под влажноватую простынь. А вот Белкина не спешила в свою постель. Накинув на голое тело воздушный полупрозрачный халат, она встала к окну, за которым горели фонари, и в наивыгоднейшем ракурсе продемонстрировала свою фигуру.

Клим не отреагировал никак.

Белкина расстегнула верхнюю пуговицу халата и обернулась. Бондарев равнодушно взглянул на спутницу и ничего не сказал.

– Нет, ты мне скажи честно: я тебе что – не нравлюсь? – спросила Тамара чуть обиженно.

– Нравится, не нравится – спи, моя красавица! – с фольклорными интонациями ответил мужчина.

– Ты ведь сам сказал, что я – красивая женщина! – В голосе Белкиной прозвучал вызов; несомненно, безуспешная попытка соблазнить мужчину была для нее оскорбительна, как протянутая и не принятая к пожатию рука.

– Для меня ты прежде всего журналистка, – Клим с хрустом потянулся и зевнул, прикрыв рот ладонью.

– Разве журналистка не может быть женщиной?

– Все зависит от времени, места и сопутствующих условий. Еще она может быть свидетелем, заключенной, жертвой... Продолжить? Спокойной ночи. Извини, но завтра тяжелый день...

– Господи, ну до чего современные мужики измельчали! – в сердцах бросила Белкина и, взяв телефонный аппарат с удлиненным шнуром, отправилась в ванную. – То бородатые алкоголики, то грубияны невоспитанные, то педики, то политики, то... неизвестно кто!