Юлия Латынина - Джаханнам, или До встречи в Аду

– Мы с тобой, братец, лохи, – продолжал Травкин. – Рылом не вышли нохчей резать. Тут чуешь, какой настрой? Тут медали будут давать за резню заложников, а нас с тобой посылают, когда заложников надо спасать. Мы с тобой лохи. Знаешь, что такое лох? Это отряд македонских десантников. За пять веков до нашей эры.

Все в этой операции было не так. Холодные глаза Данилы Барова. «Если человек плохо владеет своей собственностью, его надо проучить». Роскошная яхта с американским капитаном в белом кителе. Чех, которому набили морду в кабинете, господи, знать бы, что этот чех – один из лидеров террористов, так тут же на месте разделали бы, морду вывернули бы через жопу, глаза б в пятки воткнули! «Град», торчащий из окопчика, подумать только – «Град»! Господи, когда же они остановятся? Сколько же им еще оружия надо продать на сторону, чтобы они поняли, что это оружие стреляет по русским? Еще хорошо, что они ему стратегические ракеты не продали, залетел бы на базу на острове Дальнем да и шарахнул бы оттуда по Кремлю! А может, зря не продали.

Но главное – не таким было поведение начальства. Очень странно, что Плотников был сначала против штурма. Что-что, а тут Терентьев сказал правду: в Кремле с них снимут стружку за упущенных террористов, а не за загубленных заложников. Странно, что в Чечне Данила Милетич, полумертвый, не назвался своим именем и что будущий генерал Рыдник не поехал на тот обмен…

Травкин легко поднялся с подоконника.

– Пошли, – сказал он майору.

– Никуда я не пойду.

– Пошли. Нечего тебе здесь сидеть, кишки себе жрать. У нас дело есть.

Серебряномордый джип Травкина подъехал к дому полковника через полчаса.

Дом был огромный, трехэтажный, за трехметровым забором китайского кирпича. Стемнело. Яковенко вылез из машины и долго смотрел на обрывистую скалу, под которой начиналось полузамерзшее море. Несмотря на дорогие особняки в этом районе, море было какое-то серое, грязноватое, и берег под ними был завален двухметровыми кучами мусора. Почему-то вдруг пришло в голову, что на другом конце Тихого океана, там, где расположен вероятный противник, берег наверняка чист и ухожен, и богатые дома, глядящие на океан, не снабжены противотанковыми заборами.

Да, вероятный противник Травкин воевал уже десять лет, и сам он, и все его старшие товарищи, и вся армия воевали одну и ту же войну: за горочкой сидел душман и лепил по ним из американского, а чаще русского гранатомета. А когда он приезжал на переподготовку, ему читали лекции о вероятном противнике, космическом щите и ядерном ударе. Видимо, он и его начальство участвовали в каких-то двух разных войнах.

Яковенко ожидал, что Травкин привез его домой, но, к его удивлению, не тут-то было. Травкин выскочил из ворот через пять минут, с пакетиком снеди в одной руке и бутылкой водки – в другой. За ним по снегу стлалась серая с черным овчарка.

Травкин плюхнулся на водительское сиденье, овчарка запрыгнула в салон, сзади с визгом развернулся, уступая дорогу, джип сопровождения.

– Есть хочешь? – сказал Травкин. – Лапша дивная, домработница готовит. Привет от китайских оккупантов.

Еда и в самом деле оказалась китайская, острая на вкус: какая-то лапша с грибами и мясом, куски аппетитной свинины в прозрачном желеобразном соусе, все горячее и аккуратно разложенное по бумажным коробочкам.

Яковенко механически глотал, запивая водкой. Тяжелый джип, обшитый изнутри бронежилетами, шел по встречной полосе, обгоняя бесконечную вереницу пытавшихся уехать из города людей.

По радио передавали выступление полпреда. Тот рассказывал, что на заводе будет, как в токийском метро.

– Ка-азел, – с отвращением сказал Травкин.

– На сколько они назначили операцию? – спросил Яковенко.

– А нам скажут, что ли? Если по уму, так не раньше четырех утра. Три раза успеем вернуться.

– Я бы хотел поговорить об иприте с Данилой Баровым, – задумчиво сказал Яковенко.

– Забудь. Тебе спецы сказали, что этого не бывает.

– Баров тоже спец.

– Этот Баров, – отозвался Травкин, – та еще штучка. Я помню, как он тут в Кесареве разруливал. У него в глазах счетная машинка вместо зрачков. Никого в грош не ставил, кроме своей дочки. Никому не доверял, кроме Рыдника с Артемом.

– Это правда, что Плотников был главой краевого управления?

– Правда. Савка тогда под ним ходил. И я тебе скажу одно. Если кто кого испоганил, так это Плотников Савку. Савка был мировой мужик.

– А теперь?