Сергей Нуртазин - Степной десант. Гвардейцы стоят насмерть!

«Спектакль» начался ближе к полудню. Над бруствером окопа, неподалеку от землянки командира роты Ковальчука, где находился его наблюдательный пункт, мелькнули на секунду и исчезли фуражка, шапка-ушанка и каска. Это бойцы штрафной роты изображали приезд начальства. Спустя четверть часа они вновь приподняли одетые на приклады винтовок головные уборы над окопом. Только теперь старшина Афанасьев привязал к прикладу с фуражкой бинокль. Все замерли в ожидании: Ковальчук, Афанасьев, стрелки и пулеметчики роты, готовые при надобности прикрыть огнем Селиванова, Вострецова и Кузенбаева, который притаился на нейтральной полосе, высматривая вражеского снайпера. Но тот не стрелял. Аманжол чувствовал, как мерзнет и дубеет от холода и неподвижности тело, как от ветра и напряжения начинают слезиться глаза, но терпеливо ждал. В ожидании обшаривал глазами близлежащую местность, прикидывал, где мог залечь противник. Он с детства помнил наставления своего отца и знал, что главное на охоте – терпение и умение спрятаться, слиться со степью. А потому лежал, крепко прижимался к земле, в месте, где не было ни высокой травы, ни кустиков, ни воронок и бугорков, которые могли привлечь внимание вражеского снайпера. Он знал, его преимущество в этом и в том, что его винтовка не имеет оптического прибора, а значит, не будет давать бликов. И все же на душе было тревожно: «А вдруг все зря, и немецкий снайпер больше не появится?» Нет, не зря. Кузенбаев услышал короткий и четкий звук выстрела из снайперской винтовки. Его взгляд метнулся к склону. Там, в нескольких метрах выше изуродованной взрывом полевой кухни, зияла воронка. Аманжолу показалось, что выстрел прозвучал оттуда. Кузенбаев зацепился взглядом за воронку. Теперь дело за Селивановым.

Как и было обговорено, Николай выстрелил наугад и тут же спрятался в ячейку. Снайперская винтовка с оптическим прицелом осталась наверху. Гришка слегка приподнял над ячейкой чучело в маскировочном халате, тронул винтовку. Немецкая пуля прошила «голову» чучела.

Аманжол знал, что немецкий стрелок не упустит возможности записать себе на счет еще одного русского снайпера. Он слышал второй выстрел, видел, как блеснуло на солнце стекло оптического прицела. Этого ему было достаточно. Теперь следовало все рассчитать и сделать поправку на ветер. Кузенбаев прицелился, плавно нажал на спусковой крючок. Глухой, продолжительный звук выстрела из трехлинейки слился с пулеметной очередью со стороны советских окопов. Аманжол знал, стрельба не случайна, пулеметчики глушат его выстрел, чтобы немцы не догадались, откуда он был произведен. Противники ответили выстрелами из винтовок и пулеметов, но перестрелка длилась недолго, не более пятнадцати минут. Затем наступила относительная тишина. Немецкий снайпер больше не стрелял. Теперь оставалось дождаться темноты и уползти к своим…

На следующий день немецкий стрелок не появился, не беспокоил он роту и в последующие два дня. Стало понятно, пуля Кузенбаева попала в цель.

Старший лейтенант Ковальчук сдержал свое слово и написал представление о досрочном снятии судимости и награждении разведчиков медалями. Кузенбаеву он объявил личную благодарность, а комбат обещал ходатайствовать о направлении его для обучения в снайперскую школу, чему Аманжол был несказанно рад.

Разведчики жили ожиданием дня, когда они смогут покинуть штрафную роту, но для некоторых из них все сложилось иначе…

На третий день после охоты за снайпером Ковальчук вызвал Афанасьева к себе в землянку. Командир роты встретил разведчика в веселом расположении духа; сегодня он получил письмо от жены, которая написала, что все живы и здоровы. Потирая руки, Ковальчук спросил:

– Ну как, старшина, настроение?

– Нормально. Ребята ждут, что начальство решит насчет снятия судимости.

– Я думаю, ответ будет положительным, а пока тебе, старшина, предстоит выполнить важное задание, – лицо Ковальчука стало серьезным. – Сам знаешь, линия фронта у нас не сплошная, а поэтому надо таким положением дел пользоваться. Короче, ты помнишь место, левее участка обороны нашего батальона, где ты прошлый раз с полковыми разведчиками гражданского человека в тыл к немцам провожал?

– Помню.

– Так вот. Ты тогда был за старшего, тебе и сейчас карты в руки. Приказ такой: сопроводить диверсионную группу, без шума вывести ее в тыл немцев и благополучно вернуться назад, а заодно поглядишь, что у немцев и как. Лишние сведения о противнике нам никогда не помешают. И еще. С партизанами никому не разговаривать, вопросов не задавать. Ты общаешься напрямую со старшим группы. Понятно?