Николай Стариков - Громовые степи

— С Вадимом что-нибудь?

— Нет.

— Иди садись ко мне на диван, забирайся с ногами. — Видя нерешительность взволнованной девушки, Лида потянула ее к себе за руку.

Юля молча села.

— На днях, — начала она рассказ, — меня позвали в райкома комсомола. Первый секретарь долго говорил о том, о сем, спросил, что пишет отец с фронта, с кем я дружу. В конце беседы сказал, чтобы я сегодня зашла в четвертый кабинет отделения НКВД. Сейчас я там была. Встретил меня дядя, улыбающийся такой, лицо круглое, лысый, а глаза узкие, прищуренные. Смотрит, и такое ощущение, будто видит меня насквозь. Тоже говорили о многом. Расспросил и о Вадиме, сказал, что служит он в войсках НКВД. Я вся обмякла. По-твоему, ему известно о нашей переписке?

— Этого я не знаю, — с сомнением покачала головой Лида.

— Я тоже удивилась, — продолжала гостья. — Сама ни о чем не спрашивала. А потом он сказал, будто немцы могут сюда прийти и что мне придется бьггь связной, собирать и передавать сведения об оккупантах лицам, которые мне будут называть пароль.

— Как интересно! Какой же пароль?

— Это мне потом скажут. Но на этом наш разговор не закончился. Не знаю с какой стати, но теперь я член бригады содействия НКВД.

— А что это такое? — зажглись любопытством глаза Лиды.

— Я должна сообщать в отделение НКВД о появлении в Батурино неизвестных людей, распространителях ложных и провокационных слухов, о тех, которые восхваляют немцев, занимаются вредительством, порчей колхозного и государственного имущества.

— Вот здорово!

— Как бы не так! Я боюсь. Немцы сразу расстреляют, как только им станет что-либо известно.

— Откуда они узнают? Ты больше никому об этом не говори. А я тебе помогать буду. Кольку посвятим в тайну, ему все всегда известно.

Девочки долго еще тихо переговаривались о том, как им быть, если придут немцы в Батурино.

Тыловая линия заграждения, которая определялась роте Бодрова для службы, превратилась вскоре в передовую в связи с переформированием 57-й армии и включением рубежей войскового заграждения в полосу действий 9-й армии. Подразделение теперь стало составной частью батальона под командованием майора Потных. С постоянно недовольным выражением бронзового от загара лица, круглой бритой головой, в пропитанной потом гимнастерке, при первом знакомстве он симпатий не вызывал. У «потного» майора, как его окрестили сослуживцы, в подчинении, кроме Сергея, находились еще рота старшего лейтенанта Шторма и взвод, сформированный из вышедших из окружения пограничников и бойцов других видов войск НКВД. В своих подразделениях майор стремился побывать в течение дня по нескольку раз. Еще не имея штаба и помощников, он сам вникал во все детали организации службы заграждения. Его видавший виды трофейный мотоцикл, «цундап», с радистом и радиостанцией в коляске и ординарцем на заднем сиденье, пылил по расположению то одного, то другого подразделения. Все ему не так, «не по инструкции», раздавал он направо и налево язвительные замечания.

Включение роты Бодрова в состав формировавшегося батальона, несомненно, имело положительное значение. Сергей получил новую радиостанцию и обширную таблицу радиосигналов, схему радиосвязи; в батальоне имелось хозяйственное отделение, состоящее из старшины и шофера с полуторкой. Не ахти что, но все-таки. Нет-нет, да и подвезут продукты, боеприпасы.

В первые дни службы особо сложной работы не было. На КПП задерживались лишь граждане без документов.

Сегодня утром, как обычно, притарахтел «цундап». Но вместо постоянных седоков майор привез Шторма и командира сборного взвода.

— Проведем совещание, — пояснил командир батальона. — Получена новая инструкция «О служебной деятельности войск НКВД по охране тыла действующей Красной Армии».

Инструкция обобщала накопленный в войсках годовой опыт организации службы в различных видах боевой деятельности. Сергею документ, по-существу, впервые в полном объеме давал сведения о сложившейся системе охраны тыла, организационной структуре подразделений и частей НКВД, выполняющих такие задачи.

В инструкции отмечалось, что боевая служба войск организуется путем создания полос охраны тыла по две-три линии войскового заграждения в каждой. Передовая линия проходит, как правило, в десяти-двенадцати километрах от переднего края обороняющихся войск. Однако практика показывает, что часть выходцев из окружения, дезертиры и агентура противника нередко оседают в пределах тыловых границ полков и дивизий, остаются длительное время незамеченными. Поэтому теперь передовая линия полосы войскового охранения будет назначаться в шести-восьми километрах от передовых позиций.