Юрий Мокшин - Узники смерти

— Скорее всего из соседней комнаты, так как перекрытия лаборатории не пропускают никакие волны.

— Она тут тоже была, Куданова? Хотя ты же не знаешь. А чем они тут вообще занимаются?

Масленкин пожал плечами:

— Как тебе сказать. По-моему, они устроили прообраз нашей будущей жизни, которую хотят уготовить всем нам заправилы этого подземелья.

— Если бы только этого. Бери выше… — усмехнулся майор. — Судя по рассказу Кудановой — гнусная картина.

Картина действительно была гнусная. Большая часть обслуживающего персонала и охраны представляли из себя биороботов, прошедших психотронную обработку. "Живой материал" подбирали исходя из двух основных параметров: реакции организма на психогенное вмешательство и чисто профессиональная пригодность для работы в неординарных условиях. Людей набирали через военкоматы по контракту, якобы для работы за границей. Но в отличие от обычных наемников, у которых в графе "родственники" должно было стоять не меньше двух человек, а иначе путь за границу заказан, так вот, у этих в графе "семейное положение" и "родственники" стояли прочерки. Поэтому завербованных никто не искал, а друзья, если таковые имелись, знали, что счастливчики уходили "за бугор", а значит, и с перепиской могут быть проблемы.

Весь сверхсекретный объект являлся огромным испытательным полигоном. Здесь претворялись в жизнь новые идеи, отдельные разработки и целые направления в области психотронного воздействия. В сущности, это была еще одна Зона, но уже под эгидой ГРУ и с некоторыми специфическими особенностями, в основном, технического свойства.

Но если на Зоне КГБ испытания проводились исключительно на экземплярах, то в недрах горы Ай-Петри экспериментам подвергались также и сотрудники, за исключением ведущих научно-технических специалистов и руководства. Андрей Масленкин оказался одним из немногих офицеров охраны, на кого психологические воздействия не распространялись.

Все зомби были разделены на группы, каждая из которых подвергалась определенным воздействиям в зависимости от требований программы. Стимуляция за хорошую работу и творчество также была у каждой группы своя. У одних сексуальная — за ударный труд мужчинам выдавали женщин и наоборот: женщинам — мужчин. У других — "духовная", и этих после работы пичкали фильмами, видеозаписями балетов и опер, концертов и т. д. У третьих основывалась на естественном желании есть, и они работали за порцию еды.

А вот наказывали всех одинаково и жестоко. За особые провинности приговаривали к мучительной смерти, видеозапись которой затем показывалась всем в качестве нравоучения. Те трое, что подверглись пытке на глазах Зотова, как раз относились к числу приговоренных.

Естественно, никто из зомби объекта не покидал. Они были пожизненно либо до окончания опытов приговорены к заточению и даже не подозревали, что с ними делают и для чего они вообще нужны. Если кто-то становился не нужен, и его, в лучшем случае, отпускали на волю, то он был уверен на все сто, что действительно работал за бугром.

— А Корнеева давно знаешь? — спросил майор.

— Мы с ним друзья.

— Жаль, что он нас раньше не познакомил.

— Валька считает, что человек должен полагаться только на свои силы, тогда и на выручку к нему придется приходить намного реже. К тому же, как он сказал, ты одиночка.

— Пожалуй, он прав, — улыбнулся Зотов. — Мой друг знает меня лучше, чем я сам. Спасибо тебе, я твой должник.

— Какие проблемы, — отмахнулся капитан. — В санатории за тобой тоже наблюдали наши люди. Это ведь они сообщили, что ты внезапно исчез.

Мужчины поднялись и, слегка встряхнувшись, пошли по пещерному коридору.

— А ты в неплохой форме, — произнес Андрей, окидывая майора с головы до ног. — Я так здорово запыхался, пока мы улепетывали с базы, а ты почти не вспотел и, как мне кажется, не устал.

— Тут дело не только во мне, — улыбнулся Зотов. — Просто перед пытками меня накачали наркотиками, чтобы я подольше помучился и не сразу отдал

Богу душу. Я думаю, что, когда действие препарата закончится, мне будет довольно сложно передвигать ноги.

— Странно, — пожал плечами Масленкин. — Какого черта они дали тебе наркотик, если все равно не собирались мучить? Чтобы ты во время побега стал в три раза сильнее? Или они позабыли его действие?

— Мне это тоже не совсем ясно. Похоже у них был в отношении меня какой-то план. И вообще все это не просто так.

— Пожалуй.

Неожиданно коридор раздвоился. Перед офицерами выросли два почти одинаковых хода.