Анатолий Мусатов - Русская сага

Ротмистр бездумно глядел на этот бесконечный поток разношерстного сброда. Мелкая, противная дрожь ненависти и презрения рождала в его затылке тупую боль. «Прав оказался Владимир Семенович… Заманухой обернулась наша победа. Красные в который раз обошли наших генералов…».

Он оторвал свой взгляд от окна. Оглядев вошедших офицеров, спросил с едкой издевкой:

─ Ну, что? Видели это позорище? – Ротмистр мотнул головой в сторону окна. Коротко выдохнув, добавил: – Только что от Деникина порученец был. Нам следует принять штабной обоз… Завтра, к шестнадцати ноль-ноль с ним надлежит прибыть в Екатеринодар. Красные на хвосте. Картина, господа офицеры, думаю, ясная.

Ротмистр кивнул головой на карту, лежащую на столе, и сказал:

─ В нашем распоряжении сутки с небольшим. До Екатеринодара почти восемьдесят верст… Гнать придется весь день и всю ночь. Вам, Владимир Семенович, следует собрать людей в полную готовность. Эскадрон впереди и два в прикрытие. Действуйте.

Подъесаул молча кивнул головой и вышел. Федор Иванович остановил свой взгляд на вахмистре:

– Глеб Михайлович, возьмите несколько казаков и пройдитесь по станице. Надо собрать провиант и воду. Главное, наберите воды. Жара сегодня будет адская. И поторопитесь.

– Слушаюсь.

Отправив остальных по назначенным делам, ротмистр сел за стол и поднял взгляд на хорунжего:

– У вас все готово?

– Так точно, господин ротмистр. У меня все готово. Я думаю, надо, в связи с обстановкой, быстрее кончать … – звенящим от напряжения голосом ответил тот.

Федор Иванович ответил не сразу. Опустив голову, он молча сидел некоторое время. Потом, встав и подойдя к окну, минуты две смотрел на улицу, где неудержимым потоком текла людская река. Шум и крики толпы, конское ржанье, тонкий посвист колесных осей тяжело нагруженных подвод порождали удручающее состояние безнадежности и неотвратимой гибели.

– Сколько пленных находится в балке? – неожиданно спросил ротмистр.

Гонта ответил незамедлительно, будто ожидал вопроса:

– Сто десять комиссариков! Как есть – один к одному! Прикажете начинать? А то как бы не опоздать!

Ротмистр, не оборачиваясь, все так же глядя в окно, глухим, севшим голосом сказал:

– Не волнуйтесь, хорунжий… Мы уже опоздали… тогда в семнадцатом… Расстрел этого матросского дурачья уже ничего не изменит.

─ Ошибаетесь, Федор Иванович! – жестко возразил Гонта. – Их нужно истреблять, как саранчу! И чем меньше комиссарской рвани сейчас останется, тем легче нам будет вернуться назад с победой.

Ротмистр не успел ничего ответить, как дверь резко распахнулась. В нее ввалился разгоряченный, весь покрытый густым слоем пыли офицер:

– Господин ротмистр!

Федор Иванович обернулся и спросил:

– Разрешите узнать, с кем имею честь?

– Штабс-капитан Уваров! Я прибыл из Ставки командующего. Обоз на подходе к станице. Вы нас будете сопровождать! Я с грузом архива и частью депозитов ценных бумаг Екатеринодарского госбанка.

Федор Иванович едко хмыкнул:

– Кому теперь нужны эти ценные бумаги! Только время на хлам переводить!

Штабс-капитан, пожав плечами, картинно развел руками:

– Строжайший приказ командования, господин ротмистр!

Потом он, несколько помедлив, подошел к ротмистру ближе и шепотом сказал:

– Отошлите хорунжего. Мне необходимо вам сказать приватно несколько слов, как было обговорено с атаманом.

Ротмистр кивнул Гонте:

– Хорунжий, обождите несколько минут во дворе. – Дождавшись, когда тот выйдет, обернулся к штабс-капитану. – Слушаю вас, господин штабс-капитан.

– В тюках, которые я выдаю за ценные бумаги, внутри спрятано золото и драгоценности, на несколько миллионов. Вы теперь понимаете, что это просто необходимая мера предосторожности. Прознай казачки об этом и можно будет пускать себе пулю в лоб.

– Я ничего не понимаю! – озадаченно покачал головой ротмистр. – Если вы везете такой ценности груз, то почему нет соответствующего охранения?

– Я же вам сказал, – нетерпеливо пояснил Уваров. – Слишком многие знали про отправку – от чиновников банка, до простого охранника. Да и некоторые наши офицеры проявили нездоровый интерес к маршруту следования обоза. Только двое теперь знают настоящий путь обоза – начальник контрразведки Грибанов и ваш покорный слуга. По указанию генерала мы все переиграли в самый последний момент. А по намеченному ранее маршруту пустили другой обоз, точно такой же, но с другой начинкой. Теперь вы меня понимаете, что нам следует спасти? Это золото, – как сказал Антон Иванович, – залог продолжения нашей борьбы. Теперь судьба всего дела и в ваших руках, Федор Иванович.