Искандер Лин - Раскаты Грома

Ковыль и Снежок отнесли подносы с тарелками и кружками к широкому окну приёмного отделения посудомойки, поставили их на ещё чистый, отделанный нержавеющей сталью подоконник. По ту сторону окна было всего двое солдат из наряда по столовой. Остальные, видимо, наводили порядок в помещениях для разделки овощей и мяса. В металлических глубоких раковинах «запруды» из грязной посуды пока ещё отсутствовали, поэтому «столовские» тихо о чём‑то болтали.

«Блин, ещё бы чайку, – Коваль с этой мыслью повернул обратно в сторону раздачи: никого не было, кроме наряда, уходящих патрулей, офицера его роты и сотрудника ФББ. – А, не спалят. Я быстро!» Саблин о чём‑то увлечённо беседовал с представителем ведомства, и смотрел совершенно в другую сторону. А «барабашка» Коваля не пугал: контрразведка никогда не вмешивалась в быт солдат за периметром зданий, где проводились секретные разработки или хранились какие‑либо материалы лабораторий, поэтому одиноко бродящий по столовке ефрейтор никому из «эфбэбэшников» не должен быть интересен. А вот Саблин мог загонял своего подчинённого за такие вольности, но, к счастью, командир сейчас сидел спиной к раздаче.

Рядом с белой кастрюлей чая стоял дневальный из наряда по кухне.

– Налей по-братски! – попросил Коваль, протягивая «поварёнку» сигарету.

– Это дело! – расплылся тот в улыбке. Кашевар взял оплату, засунул её себе за ухо, затем ловко нацедил в ёмкость напиток и протянул наполненную кружку изнывавшему от жары ефрейтору.

– От души! – выпалил Коваль, предвкушая, как сейчас смочит пересохшее горло. Небольшая порция чая за ужином не спасала в жаркие дни лета, а жажда мучила, да ещё как!

В этот момент в столовой прогремел рык Вавилова:

– Ковыль, мля! Десять секунд на выход! Время пошло!

От неожиданности ефрейтор чуть не выронил кружку. Он залпом выпил содержимое и, кинув посуду на раздачу, рванул к выходу мимо стола офицеров. Внезапно, солдат понял, что сейчас захлебнётся. «Не в то горло, блин!» – пронеслось у него в голове. За доли секунды спазм в груди спровоцировал кашель.

– Гхааа! – Коваль потерял равновесие, пробегая мимо офицеров. Чайный фонтан из его рта пришёлся прямо на сотрудника в чёрной форме. Кашляя, стоя на четвереньках, патрульный боялся пошевелиться. Властный голос, от которого зашевелились волосы на коротко стриженой голове, заставил вздрогнуть:

– Твои лучшие дни – в прошлом! Готовься, раззява! – будто поднимая лезвие гильотины вверх, медленно и чётко произнёс старший оперуполномоченный ФББ.

Перебарывая животный страх, Коваль всё же поднял голову и увидел, как офицер в чёрном пропитывает бумажную салфетку о свою мокрую форму. «Эфбэбэшник» смотрел на него тёмными, как две чёрные дыры, глазами. Казалось, что это конец.

– В‑в‑виноват, товарищ! – промямлил сквозь волнение ефрейтор.

Сдерживая смех, капитан Саблин крикнул на солдата, вернув его в реальность:

– Беги, мля, мамкина радость, на развод патрулей!

Схватив правой рукой цевьё винтовки, а левой – лежащую чуть впереди, на полу, армейскую кепку, Коваль вскочил и, что есть мочи, побежал к выходу.

***

Лицо Вавилова оскалилось в улыбке:

– Ковыль, забей.

– Думаешь? – неуверенно спросил ефрейтор.

– Я тебе говорю – забей! Я здесь четыре года уже. Чё в этой части тока не было! Однажды два мордоворота на ножах дуэль устроили: не поделили что‑то. В казарме весь пол в крови, эти сами хрипят посреди расположения и ещё душат друг друга.

– И что им? Уволили? – оживился Коваль.

– Ага, – иронично произнёс сержант и, сплюнув на прерывистую разметку дороги, продолжил. – Как же! Заштопали их, подержали для смирности в карцере пару недель и развели по разным ротам.

– Да ладно! – удивлённо округлил глаза худой ефрейтор.

– Отвечаю! Это же «восьмидесятка». Тут всякое бывает. Часто ты здесь видишь людей, которые, как бы это сказать… элита армии? Из столичных частей здесь встречал кого‑нибудь?

– Да вроде не, – протянул Коваль, отрицательно мотнув головой.

– Вот-вот. А помнишь сколько с психологом бесед нужно пройти перед переводом сюда? И ведь там всё было на одну и ту же тему: готовы ли вы выполнить любой приказ? Не просто так нас сюда «отфильтровали», – Вавилов махнул рукой в сторону таблички с изображением дымящейся сигареты. Зона для курения была уже недалеко.

– А ФББ что? Это же почти убийство.

– Да пофиг им! «Барабашки» только вокруг внутренней секретки суетятся. На нас им срать с высокой колокольни, пока мы тут по «внешке» разгуливаем.