Сергей Зверев - Укрощенный тигр

– Поехали, прорвемся. Лучше атаковать, чем обороняться. Полчаса на высоких оборотах, а потом мы уже у своих, – заключил Логунов. И экипаж дружно принялся рассаживаться по своим местам.

Алексей смотрел из башни вниз на свой экипаж. Башнер, приникнув к прицелу, крутил ручки, проверяя настройки. Внизу сосредоточенный Бабенко прикидывал, как ему выдать максимальную скорость, от напряженных маневров у него слиплись волосы под шлемом. Пулеметчик Руслан Омаев тоже в надрыве схватился крепко пальцами за свое орудие, брови сошлись на переносице, глаза впились в смотровую амбразуру. Коля Бочкин от волнения перед опасной операцией совсем растерялся, то хватался за снаряды, выбирая, какой зарядить по команде Логунова, то проверял личное оружие в кобуре. Василий Иванович потрепал пасынка по плечу, и тот выдохнул, одними глазами ответил ему теплой улыбкой. Все готово для дерзкого марша по улицам села, занятого врагом.

– Так, – Алексей даже прикрыл глаза, чтобы представить себе маршрут. – Сначала около километра прямо по центральной дороге. Руслан, со стрельбой из пулемета осторожно, только в крайнем случае, чтобы не задеть местных жителей. Огонь на подавление. – Соколов поплотнее натянул шлемофон. – Вперед!

Танкисты заняли свое место, по боевому расписанию во время движения у каждого члена экипажа своя картинка перед глазами. Командир отслеживает все, что происходит впереди и слева, заряжающий справа. Сам же Соколов неотрывно смотрел в перископ, поворачивая башню для обзора со всех сторон. Это не обычный марш, а боевая атака в одиночку, да еще и без внятного плана действий. Остается надеяться лишь на свою внимательность и опыт, чтобы прорваться через блокпосты и оборону противника.

«Зверобой» с ревом развернулся на месте и двинулся назад, мягко ныряя в ямы, пока не выбрался на каменную дорожку в сторону домов. Бабенко работал руками и ногами, выжимая из машины все, что опытный механик-водитель мог и умел. По вибрациям и звуку определял он, когда пора воткнуть высокую передачу. Танк выехал на ровную дорогу, и можно развивать большую скорость.

От опасности, что поджидала с любой стороны, внутри машины все молчали, каждый перебирал доказательства того, что у них получится дерзкий прорыв. Алексей про себя просчитывал маршрут до переправы в километрах; сначала в танковой школе приучали их рассчитывать действия машины в цифрах, а потом и он сам привык возбуждение от боя приручать, переводя все в цифры.

Маневренная машина по шоссе может выдать до 70 километров в час. Если двигаться на самых высоких оборотах, то из-за скорости немцы даже не поймут, кто это промчался у них перед глазами. Это самое важное преимущество «тридцатьчетверки», что сделало ее танком номер один в сражениях против армии Гитлера. Боевая масса до 30 тонн позволяет Т-34 обогнать любого тяжеловеса, поэтому и нет ему в бою равных: не вязнет, по пересеченной местности движется 25 километров в час. Благодаря легкости выдерживает его почти любой мост, в отличие от монументальных КВ. Фашист только поворачивает башню, как шустрая «тридцатьчетверка» уже перемахнула на ту сторону реки или взобралась на холм подальше от смертоносных пушек «тигров». Быстрым ходом без остановок «семерке» понадобится всего лишь час, чтобы пройти через весь населенный пункт. Асфальт – это не пересеченная местность, можно не высматривать под гусеницами овраги или пни.

Двигатель мерно урчал, танк плавно шел вперед, оставляя после себя клубы серого дыма. Все быстрее и быстрее.

Выбивая искры железными гусеницами на асфальтированной дороге, «семерка» летела вдоль домов; черные остовы сожженных домов сменились добротными избами. Несколько человек в военной форме вермахта встретились им по дороге, но так и остались стоять с разинутыми ртами, не веря своим глазам: танк с красной звездой на борту мчится прямо по оккупированному селу. В голове у командира внутренний счетчик отмерял расстояние: еще 300 метров, и будет центральная площадь. У Руслана перед глазами мелькали сплошные заборы да узкая дорожка разбитого дорожного полотна с черными лужами, у Бочкина зудели глаза от того, как старательно он всматривался в прыгающую серую полосу справа. Старшие товарищи, Логунов и Бабенко, выглядели спокойными и сосредоточенными, словно не по вражескому городу едут, а на обычном марше в поле. Соколов вслед за ними внутренне подобрался, командир служит всегда примером и образцом для подражания.