Александр Аввакумов - Пион не выходит на связь

– Романов! А ты – женатый? – вместо ответа спросил его Тарасов.

– Нет, Саня, еще не успел жениться. Думал, вот осенью женюсь. Ты же знаешь, пятно на мне черное. Не каждая девушка захочет встречаться с ранее судимым человеком. Я вот на работу месяца три не мог устроиться. Куда ни сунусь, как узнают, что я судимый, отказывают. Если бы не старая мать, снова бы сел, жить, ведь на что-то было нужно. А ты?

– А у меня трое детей дома остались. Вот о них и думаю.

Поезд зычно загудел и стал сбрасывать скорость. Вскоре показались станционные постройки. Поезд сильно дернулся и, выпустив струю белого пара, остановился. Тарасов выглянул из вагона. Поезд стоял на станции Арзамас.

***

Вдоль вагона пробежал посыльный. Командир роты приказал всем командирам отделений и взводов собраться около его вагона. Тарасов поправил гимнастерку и, надев пилотку, спрыгнул из вагона на землю. Пройдя два вагона, он увидел стоявших у вагона командира роты – старшего лейтенанта Платонова, двух командиров взводов и младшего политрука. Когда все подошли к нему, он кратко довел до них приказ командира батальона.

– И так, товарищи командиры, наш батальон прибыл на станцию Арзамас. Здесь нас ждут два батальона нашего полка. Здесь же батальон получит вооружение и в составе полка проследует на западный фронт. Вопросы есть? Если нет, все по вагонам! Командиров взводов и отделений прошу прислушиваться к разговорам подчиненных вам бойцов. Помните одно! Никаких пораженческих разговоров!– скомандовал он. – За ведение их – трибунал.

Все развернулись и бросились обратно по своим вагонам.

– Тарасов! – окликнул его командир роты. – Задержитесь на минутку!

Александр остановился и, развернувшись, направился к нему. Старший лейтенант, порывшись в своей полевой сумке, достал оттуда вчетверо сложенный лист бумаги. Развернув его, он что-то прочитал и, сложив его, засунул обратно в полевую сумку.

– Тарасов! Судя по документам, вы до мобилизации участвовали в финской компании? – спросил он его. – Это правда?

– Так точно, товарищ старший лейтенант, – четко отрапортовал он.

– Скажите, в каких войсках вы проходили службу? – словно экзаменуя его, поинтересовался он.

«Зачем он меня спрашивает об этом? Ведь у него все записано в личном деле», – подумал Александр.

– В батальонной разведке, товарищ старший лейтенант. Командовал отделением.

– Вот и хорошо. Значит, привык к дисциплине и хорошо понимаешь текущий момент, – продолжил он. – Командир нашего батальона формирует разведывательный взвод. Я рекомендовал ему назначить вас в разведку. Вы человек надежный, проверенный. Насколько я знаю, вы хорошо владеете как винтовкой, так и пулеметом. Вы показывали отличные результаты по стрельбе на сборочном пункте. Как вы относитесь к этому решению?

– Извините, товарищ старший лейтенант. Разве я могу оспаривать приказы своих командиров? Вы – командир, и вам виднее, как лучше использовать того или иного бойца.

– Молодец, Тарасов! Другого ответа я от вас и не ожидал. Так что подберите себе в отделение надежных людей, желательно тех, кто до войны прошел действительную службу в Красной Армии. Я хочу, чтобы вы, Тарасов, уже к утру доложили мне, что вами укомплектовано отделение батальонной разведки.

Александр стоял и удивленно смотрел на командира роты. Несмотря на то, что приказ есть приказ и не подлежит обсуждению, он все же попытался возразить принятому командиром батальона решению.

– Товарищ старший лейтенант, как же я могу сформировать отделение? Я же практически никого из бойцов не знаю. Это же разведка, и там люди особой закваски нужны.

– Вы что, Тарасов, пытаетесь оспорить приказ командира батальона? Вы знаете, что бывает за невыполнение приказа в военное время? Трибунал, стена и яма. Идите и выполняйте приказ.

– Есть выполнять приказ! – произнес он и, развернувшись, побежал к своему вагону.

***

Поезд тронулся и стал медленно набирать скорость. Тарасову пришлось немного пробежать, чтобы запрыгнуть в свой вагон. Минуты через две вагоны снова резко дернулись и остановились. Александр выглянул из вагона. Их состав загнали в тупик. Сев в углу вагона, он стал внимательно рассматривать лица бойцов, которые лежали и сидели на лежаках.

– Товарищ сержант! Саня! Давай, ко мне. Вот котелок, ешь. Пока ты отсутствовал, мне удалось разжиться кашей, – двигая к нему котелок с кашей, произнес Павел. – Ну, что говорит наше высокое воинское начальство? Куда держим путь? Похоже, уже никуда. Если я прав, наш товарняк загнали в тупик.