Александр Аввакумов - Конец Пиона

Капитан вышел из дома и направился к ожидавшей его автомашине.

***

Пион сидел около Зои и нежно гладил ее исхудавшую от болезни руку. Иногда он бросал взгляд на стоявшего рядом с ним Мустафу, словно не замечая злых огоньков в его глазах.

– Оставь нас, – приказал Пион Мустафе.

Тот вышел на кухню и, достав из кармана брюк папиросы, закурил. До него долетали какие-то обрывки слов, но он к ним не прислушивался.

– Мустафа! – позвал его Пион. – Где радиостанция? Ты куда ее дел?

– Спрятал в надежном месте. После ранения Зои хранить ее дома было небезопасно.

– Привези ее сегодня. Мне нужен эфир, – приказал Пион.

– Но из дома вести передачу опасно! НКВД засечет точку выхода и накроет этот адрес.

– Ты не понял, что я тебе приказал? Мне нужна связь.

Мустафа посмотрел на Зою в надежде, что она поддержит его в этом небольшом споре, но она молчала.

– Хорошо, я привезу рацию, – тихо произнес он.

– Вот это передашь Хозяину, – сказал Пион и сунул Зое в руку небольшой клочок бумаги.

– Хорошо, я постараюсь, – произнесла она.

Пион встал и, не прощаясь, направился к двери. На глазах у Зои появились слезы. Она невольно вспомнила время, когда они были близки, когда он был, не только внимателен к ней, но и ласков. Сейчас их разделяла невидимая пропасть, которая с каждой секундой становилась все шире и шире.

– Больше ничего не хочешь мне сказать? – обратилась она к нему.

Он остановился и посмотрел на нее. Взгляд его был настолько холодным, что без всяких слов было ясно, что говорить он не намерен.

– Сейчас не до любезностей. Придет время… – он не договорил и вышел из комнаты.

Когда за ним захлопнулась дверь, в комнату вошел Мустафа. Он посмотрел на Зою и сразу все понял. Он подошел к вешалке и стал одеваться.

– Ты надолго? – спросила она его.

– Ты мне не жена, чтобы я перед тобой отчитывался, – грубо ответил он. – Оказывается, вот где собака зарыта, а я-то думал…

Он махнул рукой и вышел из комнаты, демонстративно хлопнув дверью. Злость и обида душили его.

«Сейчас привезу ей рацию и уйду. Пусть сама выбирается из всего этого. В конечном итоге я ей не слуга, помог и хватит, – успокаивал он себя. – Я ей не собачка, чтобы танцевать перед ней на задних лапках».

Мимо него прошел воинский патруль. Офицер с интересом посмотрел на молодого мужчину, который явно был чем-то озабочен. Он хотел его остановить, но почему-то передумал. Мустафа заметил патруль лишь спустя несколько секунд, как его миновал.

«Повезло, – подумал он, проводив взглядом удалявшихся по улице военных, – а могли остановить и проверить документы».

Он сунул руку в карман пальто и с ужасом осознал, что он пуст. Мустафа моментально вспомнил, что выложил из кармана документы на стол в комнате Зои.

«Растяпа! – выругал он себя. – Вот так и горят люди на ровном месте!»

Он свернул в переулок и направился к старому заброшенному дому, в развалинах которого он спрятал рацию.

***

Лейтенант Кузьмин вышел из дома и посмотрел на небо, с которого светило теплое весеннее солнце.

«Скоро весна!» – подумал он.

Он любил это время года. Его душа пела и рвалась наружу, наслаждаясь солнечным теплом. Постояв минуту, он направился к выходу со двора. Неожиданно двое неизвестных мужчин заломили ему за спину руки.

– Вы, что делаете? – выкрикнул он. – Я офицер Красной Армии.

Сильная боль в предплечье заставила его застонать.

– НКВД, лейтенант, – произнес третий мужчина, расстегивая и доставая из его кобуры пистолет. – Лейтенант Кузьмин, вы арестованы за измену Родине.

– Какую измену? Вы меня с кем-то спутали! – снова попытался возразить он. – Вы за это ответите!

– Прекратите истерику! Где машина? – обратился он к одному из мужчин. – Быстро его в НКВД.

Из-за угла выехал «воронок» и остановился около Кузьмина. Его затолкали внутрь фургона.

«За что меня задержали? – подумал он. – Неужели за эти разговоры, что я вел со своими друзьями два дня назад?»

В тот день они справляли день рождения капитана Зотова. Компания была довольной узкой, спирта было много, и вскоре все захмелели. Неожиданно капитан стал хвалить немецкий истребитель «Фокке-Вульф -190». В комнате вспыхнул спор, компания поделилась на две группы. Кузьмин занял позицию капитана и поддержал его. На другой день он забыл об этом споре, однако сегодняшнее задержание снова вернуло его в тот вечер.

«И зачем мне нужно было лезть в этот спор? – спрашивал он себя. – Ведь знал, чем это могло закончиться. Интересно, кто меня сдал? Гаврилов, Рахматуллин? Впрочем, какая разница, кто сдал. Главное, как выбраться из этой ситуации?»