Андрей Воронин - Комбат. Идеальное вторжение

— Учение о стрессе возникло после смерти Павлова.

— Не придирайся к мелочам. Я лишь слегка осовременил высказывание гения, не более того. Суть, надеюсь, тебе понятна?

— Для этого не надо высшего образования.

— Тогда собирайся, и едем в офис. Там у меня стоит бутылка хорошего коньяка. Закуску возьмем по дороге.

— Бутылка 0,5?

— 0,5.

— Тогда зачем портить вкус благородного напитка закусью.

Жирносек охотно согласился. Да он бы сейчас кивал и поддакивал, даже если бы Комаров предложил без закуски и не разбавляя пить чистый спирт. Ученый знал какую-то страшную тайну, и Богдан Ильич инстинктивно чувствовал, что она имеет к нему непосредственное отношение. Так что даже лучше обойтись без закуски. Комаров быстрее опьянеет, у него легче развяжется язык.

В машине Михаил Эдуардович будто забыл о недавнем разговоре. Он поведал Жирносеку о своей последней утрате — молодом талантливом ученом, пришедшем в лабораторию сразу после института. Комаров выделил ему тему, дал возможность спокойно заниматься наукой. Откровенно говоря, Михаил Эдуардович делал это с далеко идущими личными замыслами. Ни он сам, ни другие сотрудники лаборатории не могли написать Комарову докторскую. А новичок мог, в нем чувствовался большой потенциал. И тема, которую через пять лет молодой ученый воплотил в кандидатскую, являлась частью диссертации Михаила Эдуардовича. Но юное дарование оказалось себе на уме. Защитившись, парень стал веером рассылать свои резюме по заграничным институтам. Его пригласили на работу в Германию. Молодой человек сделал Комарову ручкой и отбыл в западном направлении.

— Чего их так тянет за границу, будто там медом намазано? — вздыхал Михаил Эдуардович. — Мы, теперь, слава Богу, с голода не умираем, имеем возможность посмотреть белый свет. Конечно, в Германии зарплата ученого гораздо выше, но разве в одних деньгах дело? Здесь остались его друзья, родители, а там он будет жить среди незнакомых людей с другим образом мысли. Пока освоишься, приспособишься, минимум год жизни коту под хвост.

— Верно, — поддакнул Жирносек, заводя машину на стоянку. — Вот мы и прибыли.

Зайдя в офис, Богдан Ильич открыл сейф, достал бутылку коньяка.

— Ишь ты, армянский, выдержанный.

— А главное — настоящий. Я знаю в Москве одно местечко, где по умеренной цене продается настоящий армянский коньяк. Сейчас мы его откроем. Располагайся, будь, как дома.

— Зачем? — искренне удивился Комаров. — Самые душевные выпивки происходили у меня в институте после работы. Даже гидролизный спирт в хорошей компании единомышленников шел за милую душу. Так что будем, как на работе.

К удивлению Жирносека, ученому не потребовалось запьянеть, чтобы перейти к интересующей Богдана Ильича теме. Видимо, сильно наболело. Начало разговора было положено довольно оригинально:

— Ну давай, не чокаясь, за мышей, — поднял Михаил Эдуардович стопку, наполненную ароматным напитком.

— Почему за мышей? И почему, не чокаясь? — спросил Жирносек.

— До людей еще дойдет, не волнуйся. А мыши были первыми, кто испытал на себе действие антифриза. И все сдохли, как одна, причем еще до того, как их поместили в морозильную камеру.

Жирносек сразу понял, что имеет в виду ученый, но, скорее, имитировал потрясение, чем испытал его на самом деле. Богдан Ильич давно сообразил, что дело с антифризом нечисто, он подозревал, что морозильные камеры — это настоящие гробы, и никакого чуда с воскрешением ждать не приходится.

— Как? Ваш антифриз оставляет кровь без изменений? Но ведь акт его испытаний подписан серьезными людьми! Там черным по белому начертано: антифриз предотвращает замерзание крови до стадии глубокой заморозки, — воскликнул Жирносек, предвидя слова Михаила Эдуардовича.

И тот не обманул, пояснил с хитрой улыбкой, словно позаимствованной у вождя мирового пролетариата:

— Антифриз дает возможность проводить заморозку без кристаллизации жидкости до температур, при которых полностью прекращается деятельность вредных микроорганизмов. Но… Выпьем за людей, опять же не чокаясь.

— То есть ты хочешь сказать… — продолжил разыгрывать из себя эдакого дурачка с высшим образованием Жирносек.

— Да, я хочу сказать, что люди от действия антифриза кончали так же, как и мыши.

— Но тогда… тогда… — залепетал Богдан Ильич.

— Тогда читай Уголовный кодекс, там все написано, — жестко закончил Комаров.

— Не надо Уголовного кодекса, ведь если отбросить формальности, мы помогаем людям.