Андрей Воронин - Комбат. Восемь жизней

Благодаря надомному фитнесс-центру в жизни Ирочки появился молодой человек, от которого она не шарахалась, как от паука-птицеяда. Знакомые черты позабытых друзей — незатейливость, грубоватость, ограниченность — позволили ей найти в Максе собеседника и приятеля. Впервые он попал к Ире в дом, «сопровождая» спортивную технику. Потом фирма-продавец отправила его к богатой клиентке для так называемой «рефлексивной оценки товара». То есть, говоря обычным языком, надо было навязать Ирине еще парочку платных услуг по настраиванию стальных трубок, резиновых стяжек, противовесов, педалей. Его примитивные советы — пересказ обычной инструкции — нравились Ире.

— Делай раз, делай два, делай три… И каждый день по тридцать три раза… Не устала — и по сто тридцать три… И будет то, на что рассчитываешь: упругая попа, тонкие руки, крепкие икры.

Эти простые советы Макс выдавал, как таинство. Но не потому, что выпендривался перед богатой девочкой. Он искренне считал, что приобщает ее к тому особому знанию, что недавно сам постиг в подвальном тренажерном зале. Никаких хитроумных планов относительно крутой школьницы он не имел. И относительно кого бы то ни было — тоже. Он вообще не был силен в планировании. Поэтому стал запросто заходить к новой подруге, охотно угощаться сосисками с кетчупом, которые «поселялись» в холодильнике специально для него. Равно как упаковки чипсов и горы шоколада. Заваливая холодильник съедобным мусором, Ира тоже не кокетничала с новым товарищем — на «Сникерсы» папиных денег хватало с лихвой, а Макс ел их, не обсуждая другого меню… Разговаривали приятели короткими фразами, типа «Привет! Как дела?». Макс, случалось, сам усаживался на Ирочкины спортивные снаряды и демонстрировал методику выполнения упражнений. Или держал уголок, вися на шведской стенке, пока подруга крутила педали, работая над внутренней поверхностью бедра. Оба не умели ни сочинять, ни сплетничать. Изредка Макс снисходил до монологов о друзьях из спортивного клуба, где регулярно «тягал настоящее мужское железо». Ира, случалось, упоминала о школе, об отце и бойком лондонском брате, которого видела только на фотокарточках, показывала новые одежки. Однажды даже продемонстрировала пушистую дымчатую шубу.

— Это из белок? — полюбопытствовал Макс.

— Из норок, они круче белок, — только и ответила девочка.

Пока Андрей Подберезский хмурился и улыбался, вспоминая юную медсестричку и ее мертвую хватку, сама Мариночка, запершись в кабинке женского туалета, набирала номер, отмеченный в ее мобильнике не именем, а тремя розовыми сердечками.

— Кажется, ты был прав, милый. Пришли по твою душу — мужик, молодой, здоровенный, туповатый. Да, конечно. Все, как ты учил… Познакомилась, пококетничала, обещала созвониться… Узнать, кто его прислал? Обязательно… А если он начнет приставать? Ни за что!!! Ну хорошо, попробую…

Девочка шмыгнула носом, спрятала телефон в карманчик халата. Доктор Семушкина все равно сделает замечание за долгое отсутствие, поэтому сейчас она спокойно поднимется на восьмой этаж, выкурит на балконе сигарету, обдумает, хочется ли ей ложиться в постель с новым знакомым…

Доктор Зернов «завербовал» молоденькую практикантку еще в прошлом году. Не то чтобы он сразу увидел в ней родственную душу. Сначала его привлекли халат на почти неодетом теле и нарочно недозастегнутые пуговки. Добыча была не просто легкой, а очень легкой. Хотя, когда Мариша вошла в роль, оказалось, что добыча — он. По крайней мере, именно так будущая медсестра видела ситуацию и откровенно об этом заявляла. Задирая хрустящий от крахмала халатик, царапая бархатную спинку своей ученицы о шершавую стену сестринской, Кирилл думать не думал, что будет доверять случайной практикантке особые секреты. Это вышло как-то само собой. Марина внимательно контролировала все его шаги. Она без стеснения звонила тогда, когда ей это было удобно, приходила в Аленину школу поглазеть на жену любовника. Ей было любопытно увидеть Петьку, и она запросто явилась в его детский сад, представившись студенткой педагогического колледжа. Провела три дня в группе, изображая сбор материала для дипломной работы. И никто не спросил у нее никаких документов. Честно говоря, она этого и не опасалась. Аферы, приключения, очковтирательство были частью ее натуры, причем самой главной, любимой, почитаемой и всячески развиваемой. Она врала и прикидывалась почти перед всеми. «Сменить кожу» ей было так же просто, как переодеть колготки. Целые слои личностных качеств гнездились в ее симпатичной голове. Для Семушкиной она была наивной и простоватой медсестричкой, для Подберезского — сексуальной штучкой без особых комплексов, Кирилл Зернов нашел в ней заботливую и цепкую самочку, собственницу и ревнивицу. Еще были родители, не замечающие в дочке никого, кроме старательной, неиспорченной отличницы. Соседские девчонки дружно ненавидели бессердечную похотливую стерву, использующую любого симпатичного паренька для личных надобностей.