Андрей Воронин - Комбат. Восемь жизней

Действительно, один из ящиков с педалями был покрыт глянцевым листом, с которого, в точности как рассказывал Эгис, смотрели, стоя плечом к плечу, уроды: человек-дерево, подняв невообразимо изувеченные руки, человек-пузырь, на каждом сантиметре кожи которого торчали шарообразные опухоли разной величины, женщина, левая половина лица которой свисала до груди, как припухшее ухо бассет-хаунда. Лиц на втором плане Света не рассмотрела — ей стало нехорошо.

Китаец, заметив, что его гости чем-то заинтересовались, оставил свой верстак и подковылял к ним. Оказалось, он говорит по-английски почти так же хорошо, как Вовочка.

— Они сейчас выступают? — голос мальчишки дрожал от нетерпения.

— Конечно. Что ж они есть будут, если выступать перестанут? Они всегда выступают. Только не для всех…

— Умерь пыл, Володя, — прошипела Света, верно оценившая любезность хозяина, — а то мы эти билеты у него не выкупим — такую цену заломит. У меня наличных с собой мало.

Но аппетиты китайца оказались более чем скромными — он назначил по полтиннику американских денег за билет. Света, не торгуясь, согласилась. Старик попросил прийти к нему завтра к пяти, а к шести он лично сопроводит их на представление. Только деньги вперед…

— Сотку и деньгами-то называть стыдно, — подумали тетка с племянником, но владелец веломастерской в Глодаке так не считал — туристы переплатили втрое против настоящей цены, и, похоже, он все-таки продешевил.

Мама Лиза отлично провела время в отсутствие деятельной мужниной золовки и собственного сына. Вернувшиеся родственники разбудили ее, в буквальном смысле вытряхнув из гамака на песочек кремового цвета. Вытряхивал, конечно, Вовка — Света сама не стала бы ронять выпившую женщину под пальму, чтобы прокричать ей на ухо: — Мы завтра идем в цирк. А ты остаешься — тебе билет не купили!

— Слава богу, — пробормотала Лиза, миролюбиво потягиваясь. — Светик, он с тобой идет или нашел другую компанию?

— Со мной, со мной, он же ребенок еще.

— Но ты-то не дитя — по циркам расхаживать, тем более ездить в душную Джакарту из этого рая. — Лиза обвела глазами пляж и вопросительно склонила голову.

— Не злись, Лизок, у меня своих наследников нет, так я уж с твоего разрешения Вовиком попользуюсь. И ты передохнешь, и я порадуюсь. С годами, знаешь, тянет к детям. Бог не дал своих, а Ванины меня не больно жалуют. Они за маму в большой обиде. Слушай, — тут Света понизила голос и убедилась, что Вова уже плещется в прозрачном прибое Яванского моря, — а ты с Витиной старшей дочкой как? Общаетесь?

Лиза выпучила глаза и протрезвела в одну минуту. Ни о какой старшей дочке за тринадцать лет прочного брака она не слыхала. Виктор, в отличие от Светкиного Ивана, был женат лишь однажды — на ней, Елизавете.

— Ты что несешь, подружка! Какая дочка?

— Нормальная, говорят. Ваня и маму ее хорошо помнит. Ты не ревнуй — Витек ее не любил, она его тоже. Но девочку как-то состряпали. И разошлись мирно, без разборок. Каждый своей дорожкой побрел. Виктор вот на тебя набрел, потом деньги ему повстречались, Вовочка родился. Ванюша, тот сначала с деньгами встретился, потом с первой женой, а уж меня после всех встретил, по остаточному принципу. Когда искать уже нечего было.

— Да ладно, не прибедняйся, — выражение глупой растерянности все еще не сходило с Лизиного лица, — Ваня тебя любит, вы с ним — парочка, что баран да ярочка… Так, говоришь, у Вовки сестрица есть? И Витя с ней тайно дружит?

— Вот про «дружит» не скажу, потому что не знаю. Мне и о дочке этой Ваня не так давно рассказал, под водочку. Но я не придала значения, думала — вы не афишируете. А благоверный твой, между прочим, в депутатское кресло метит. Биографию копать будут, как кроты грядку. Лучше, если все тайны молодости он сам узаконит.

Лиза не знала, что лучше, что хуже, — известием о дочери мужа она была потрясена. Звонить и выяснять прямо сейчас — глупо, дома ночь. Спросонья какие разборки? И свекровь молчала, пока была жива! Неужто не знала? Нет, такую новость нельзя оставлять просто так, ее нужно запить. Дремавший поодаль паренек понятливо отреагировал на щелчок пальцев дивы из гамака и метнулся к барной стойке. Он знал Лизины предпочтения и цену своей услуги — доллар. За сиесту случалось заработать от этой туристки и пять, и семь зеленых бумажек. Когда выходило больше пяти, дама давала десятку за все сразу и не брала сдачу. В разных гамаках под разными банановыми зонтиками загорали несколько любительниц коктейлей, и мальчишке «за смену» удавалось «наносить» алкоголя на сотку. Приличный заработок для ребенка, даже с учетом отката бармену и охраннику.