Андрей Воронин - Комбат. Восемь жизней

— И что, куда рулим? — Светлана отъехала к тротуару и вопросительно подняла брови. Городишко всего-ничего, под десять миллионов народу, окраины все одноэтажные, необъятные. Кто дорогу будет показывать?

Но и про запутанную дорогу любопытный Вова не преминул спросить у потрясенного цирком Эгидиуса, дескать — как туда попали, кто навел? Тот рассказал, что папа что-то знал заранее и искал специально. В столицу они прибыли так же, с острова на лодке. А там ехали в такси прямо в Глодак.

— Его папа так и сказал — Glodak, central part, near the market [1] Глодак, в центр, к рынку. , — таинственно шептал паренек, словно недовольный папа Эгиса мог услышать их разговор из Латвии.

— Выходит, лоханулись мы с тобой, Вовик, карта нужна. Без нее заплутаем. Поехали вот к тому торговцу, по кульку осьминожков возьмем и карту купим. Согласен?

— А с пивом можно?

Светлана щелкнула племянника по носу и отрицательно покачала головой. В этом вопросе она придерживалась строжайших принципов — детям никакого спиртного, ни при каких обстоятельствах. Сама была за рулем, да и пива не любила. Масляно-ласковый продавец отвечал на Вовкин идеальный английский с явным уважением и сильным китайским акцентом. Но и про жареных осьминогов, и про карту, и про колу все понял правильно.

Поводив пальцем по разлинованному полотну, изображающему уменьшенную индонезийскую столицу, любители экстремального цирка двинулись на поиски. Прокатный джип то и дело замирал на светофорах, полз, едва не царапая двери о соседние авто. Понадобилось больше часа, пока огромный пыльный иероглиф на грязно-белом строении не подсказал им, что географическая цель достигнута — они в Глодаке.

— Теть Свет, давай парканемся и побродим, что мы увидим из окон?

В Вовкином нытье была своя логика. Они поставили машину на платную стоянку рядом с приметным многоэтажным магазином и отправились искать вывески или афиши, извещающие о выступлении особенного цирка.

Через два часа толканий локтями, перекусываний коричневой лапшой с острым бамбуковым соусом и безуспешных поисков общественного туалета богатые путешественники стали жалеть о своем экспромте. Было невыносимо душно, пахло непривычно и неприятно, пот тек градом. Изредка им встречались бледнолицые туристы с озабоченными влажными физиономиями — европейцы, американцы. На фоне низкорослого, узкоглазого, худощавого местного народца они смотрелись, как тяжелые муравьиные яйца на фоне снующих мурашек. Почти у всех неместных были усталые глаза. Они печально кивали, даже не пытаясь изобразить улыбку-приветствие.

— Все, племяш, мы заблудились. Самих в цирке можно показывать! — Света плюхнулась в пластмассовое кресло и вяло отмахнулась от официанта, который в тот же миг возник рядом. — Если через десять минут не выйдем к нашему джипу, останавливаюсь и вызываю такси туда, где стою. И гари оно гаром, агентство проката!

Но в этот переломный момент им начало везти. Во-первых, пошел дождь. Хотя назвать то, что началось, дождем, мог только человек с очень бедным словарным запасом. С неба опрокинулся настоящий водопад. Светлана с мальчиком вжались спинами в ближайшую к ним стену и так, пятясь, стали продвигаться к маячившему за водной пеленой входу под крышу. Войдя, обнаружили, что попали в некое подобие склада-мастерской по починке велосипедов.

— Оригинальный интерьерчик, надо бы запомнить, — впечатлился Вова стопками запасных колес, развешанных по стенам, деревянными полками, с которых никелированными рогами и ногами топорщились рули и рамы.

Хозяин заведения, сухопарый длиннорукий китаец, благосклонно кивнул в сторону прибитой к стене металлической банки.

— За укрытие надо пожертвовать, — пошутила Светлана, запихивая в прорезь одну за другой несколько тысяч индонезийских рупий.

Вовка, видя, что добро на передышку получено, стал бродить вдоль стен, рассматривать инструменты, трогать коробки с металлическими спицами. Китаец пристально наблюдал за экскурсантом — вдруг стащит железку в карман? Но нормальная мальчишеская рухлядь не интересовала подростка-мажора, ему было скучно. Да и присесть не предлагали. Тетке даже после оплаты вынужденного постоя не вынесли ни табуретки, ни пустого ящика, и она села на пол, подстелив найденную в сумке косынку. Дождь не утихал — слышно было, как шумят струи воды. И вдруг…

— Тетя Светочка! Нашел! — голос Вовика был взволнованным и торжествующим одновременно. — Иди сюда — вот афиша!