Ивар Рави - Зеноби

«Да, такую Иорданию туристам не показывают», — подумал я, смотря на окружающий пейзаж, больше подходивший для декораций съемок постапокалиптического фильма, чем для нормальной жизни. Не зря большинство фильмов Лукаса из серии «Звездные войны» были сняты именно в Иордании. Я удивился уже сам себе — прежний я даже понятия не имел ни о режиссере, ни о его фильмах. Где-то примерно через час езды мы подъехали к небольшому городку, возникшему прямо среди пустыни.

— Эль-Мафрак, — проронив эти слова, Мухаджир снова погрузился в молчание. Мы не стали въезжать в него. Свернув направо, поехали дальше. Городишко, видимо, был небольшой и состоял из одноэтажных домиков, среди которых гордо выделялось несколько многоэтажных зданий, вероятно, государственных структур.

Асфальт закончился, и теперь мы ехали по пыльной проселочной дороге из битого мелкого камня вперемешку с песком, поднимая огромную тучу пыли. Пыль успевала просочиться и в кабину. Чтобы не глотать ее, я натянул нижнюю часть своего платка на лицо до самых глаз, на манер ковбоев. Только сейчас я по достоинству оценил местную моду, в реалиях местного климата удобнее придумать трудно. Городок остался позади, впереди в пустыне виднелось что-то похожее на военный лагерь: можно было различить сторожевую башенку в два этажа, забор из рабицы, несколько деревянных одноэтажных зданий и море больших палаток, уходящих вдаль на сколько хватало глаз.

Пока мы молча ехали, залез в интернет, чтобы почитать о месте, куда направляюсь. Информация была крайне противоречивой, если судить по разным источникам, но в целом можно было сделать вывод, что это не санаторий для подлечивания здоровья. «Заатари» в переводе с арабского означал «тимьян». Его пряный аромат на подступах к лагерю отчетливо смешивается с запахом и даже вкусом песка: здесь часто случаются песчаные бури. Однако жизнь сирийцев в пустынной местности уже мало чем отличается от отлаженного уклада городских жителей: лагерь поделен на номинальные районы со своими улицами, где есть школы, больницы, пункты детского питания и даже маленькие магазины со стеклянными витринами, где предприимчивые жители продают старую электронику, одежду, сладости, фрукты.

В «Заатари» для беженцев установлено десятки тысяч палаток, рядом с лагерем проходит высоковольтная ЛЭП, работают склады ООН для выдачи гуманитарной помощи, стоят резервуары с пресной водой. Насыпной вал, высокий забор и колючая проволока не являются помехой для выхода за пределы лагеря. На контрольно-пропускном пункте, как и по всему периметру, работают местные охранники, формально действующие под эгидой ООН. В 2013–2014 гг. в лагере одновременно находилось до восьмидесяти тысяч беженцев, однако сейчас, если верить Википедии, их количество снизилось чуть ли не в три раза. Было еще много разной информации про школы, военно-полевой госпиталь, который в настоящее время демонтирован, но осталась функционирующая больничка с родильным домом.

Удивила меня информация, связанная с объемом ежедневно потребляемого продовольствия. Если верить все той же Википедии, в Заатари раздается около 18 тонн хлеба и около 4 миллионов литров воды ежедневно. Помимо этого, каждый беженец получает некоторую сумму денег на свою дебетовую карту. Эти деньги обычно расходуются на покупки продовольствия в супермаркетах. Супермаркеты впоследствии оказались самыми обычными торговыми киосками, которые предприимчивые сирийцы соорудили из подручных средств. Да и вообще, хотелось бы сказать пишущим в Википедии, вы бы вначале информацию проверяли, а лишь потом публиковали бы.

Расписанный как огромный город в городе, Заатари был самым обычным лагерем, всецело зависящим от поставок гуманитарной помощи и аппетита директора. Но в тот момент я всего этого не знал и с интересом смотрел на приближающийся лагерь. Здесь мне предстояло провести время в ожидании делегации с Родины. Как меня примут, смогу ли я ужиться с этими людьми? Эти вопросы крутились в голове все время, пока мы ехали с Аммана.

Мы подъехали к воротам — легким алюминиевым конструкциям с натянутой на каркас рабицей. Там стояло двое арабов с полицейскими дубинками и в военной форме цвета хаки. Их лица, почерневшие от солнца, были скрыты под надвинутыми на глаза кепи военного образца и примитивной копией солнцезащитных очков «авиатор».

— Заатари, — это было второе слово Мухаджира, обращенное непосредственно ко мне. Этот мужик своей немногословностью заработал бонус в моих глазах, на фоне не закрывающих рот арабов. А еще говорят, что женщины много треплются! Тот, кто это сказал, не видел арабов, вот кто даст фору любым болтушкам.