Александр Тамоников - Огненное побережье [litres]

Разбудил его лязг дверного засова. В образовавшуюся щель сунули лепешку, кусок брынзы и флягу с водой. Есть особо не хотелось, но Звягинцев смел все до крошки: «Мало ли. Надо, как верблюд, наедаться впрок». Так его учили.

Утром зашли двое охранников в израильской форме и мужчина в штатском. Надели наручники, провели по коридору и втолкнули в одну из дверей.

Он очутился в весьма просторном помещении с металлическим столом и несколькими плетеными стульями. Шуршал вмонтированный в стену вентилятор.

За столом сидел мужчина европейской внешности: светлые волосы, сталистые глаза и породистый длинный нос. «Типичный дядя Джон, явный англосакс, – усмехнулся про себя Борис. – MI6 или ЦРУ? Становится все веселее и веселее».

Возле двери остался один охранник с автоматом и мужчина в штатском, умостившийся на стуле чуть в стороне.

– Пожалуйста, присаживайтесь. Меня зовут Джон Смит. Вы говорите по-английски? – обратился к Борису англосакс, разумеется, по-английски.

– Я базарю только по-русски, – ответил Борис с лучезарной улыбой и сел на стул напротив Джона Смита.

Джон Смит быстро переговорил со штатским. Звягинцев уловил лишь слово translate. «Ага, сейчас переводчика приведут».

И он не ошибся. Через короткое время в комнату вошел парень его возраста в форме израильского лейтенанта – Павел Стрельцов собственной персоной. «Двое на троих, и Паша без наручников, – прикинул Звягинцев. – Это дает шанс». Борис ничуть не сомневался, что Павел встанет на его сторону, если он что-либо затеет.

Джон Смит начал допрос. Стрельцов бойко переводил.

Выдержка из протокола допроса капитана Советской армии Звягинцева Бориса:

Смит: По документам вы являетесь капитаном Советской армии. Борис Звягинцев, так?

Звягинцев: Именно так.

Смит: Мы в курсе, что в Каире есть ваше военное представительство. Какие функции вы выполняете?

Звягинцев: Хозяйственные. Занимаюсь снабжением. Ну там, еда, шмотки, бензин…

Смит: Исходя из ваших действий в кафе, вы мало походите на хозяйственника. Вы, вероятно, знаток рукопашного боя и, как мне доложили, действовали весьма профессионально. Что вы на это скажете?

Звягинцев: Вас не обманешь… Я обучаю египетских солдат рукопашному бою. Ну так что с того? Зачем я вам понадобился? Я никакими военными тайнами не владею.

Смит: Нам не нужны военные тайны – по крайней мере от вас. У нас к вам иной интерес. Мы хотим предложить вам очень выгодное сотрудничество. Вы публично, в прессе и на телевидении, разоблачите тоталитарные порядки в СССР. Из уст советского офицера это будет информационная бомба. За это вы получите американское гражданство, пятьсот тысяч долларов единовременно и хорошую высокооплачиваемую работу. Профессионалы вашего уровня нам очень нужны.

Звягинцев: Так я вам и поверил. Вы из ЦРУ?

Смит: Именно, я не скрываю этого… Так как вам наше предложение?

Звягинцев: А где гарантии, что вы меня не обманете?

Смит: Гарантий сколько угодно. Вы не первый и не последний. Вам предоставят досье на ваших предшественников, которые согласились на наши условия, и даже познакомят с ними.

Звягинцев: Почему вы так уверены, что я соглашусь с вами сотрудничать? И если я откажусь, вы убьете меня, как убили моего товарища?

Смит: Я искреннее соболезную. Наши коллеги из МОССАДа несколько перестарались – уж больно вы их разозлили. А что насчет вас, Борис, – куда вы денетесь! Через нашу агентуру ваше начальство уже уведомлено, что вы добровольно сдались в плен. Именно добровольно. И опровергнуть это некому. Далее. В ряде газет будет опубликовано интервью с вами нужного содержания, где вы с удовольствием польете грязью Советский Союз и порадуетесь, как вам сказочно повезло. И кто будет разбираться, вы это говорили или не вы? Как у вас говорят, слово не воробей, пусть даже оно печатное. И если вы вернетесь к своим, вас надолго посадят в тюрьму или вообще расстреляют как предателя. Уж лучше числиться предателем не в тюремной камере, а в свободном демократичном обществе, где вы будете считаться вовсе не предателем, а борцом за права человека и будете жить в комфорте и работать по специальности. Что скажете?

Звягинцев: Я должен подумать.

Смит: Хорошо. Даю вам на раздумья пять минут. Время пошло.

Англичанин демонстративно взглянул на дорогие наручные часы.

«А ведь он не блефует, – подумал Борис. – Они действительно могут все это провернуть. Загонят меня за уральские бугры в особую зону – это у нас запросто… Руки сцепили впереди, это хорошо. Надо отсюда валить. Интересно, как поведет себя Паша?.. Да правильно он себя поведет!»