Владимир Удод - Статист

— Подожди, дорогой, у меня есть ещё пара ударов, чтобы не проиграть, — парировал реплику соперника незнакомый голос с едва заметным восточным акцентом.

— Дружище Сурен, мы оба знаем, что это невозможно. Тут положение не исправят даже более великие игроки, чем мы с тобой.

— Ничего, бывают случаи, когда единственный точный удар ставит точку в игре.

— Возможно, возможно, — согласился Давид, — но, думаю, сейчас не тот случай. Ты сильно нервничаешь. Это из-за игры? Да не переживай ты так — это всего лишь игра!

— Нет, не из-за игры, а из-за твоей неуступчивости. Ну что ты так вцепился в этот клочок земли? Почему не хочешь уступить старому другу?

— Я тебе говорил: это моя земля, это мой город.

— Э-э-э! Брось! Твоя земля, твой город! А Москва тоже твой город? А Тамбов, а Сочи тоже твои? Ты везде имеешь свои интересы, так не мешай иметь мне мои интересы, где я хочу.

— Разве я мешаю тебе раскручиваться в Москве или в каком-либо другом городе? Занимайся, строй свои проекты!

— Ты же знаешь, сколько я вложил уже в это дело. Механизм настолько раскручен, что его не остановить. За мной стоят большие люди с большими деньгами. Если я тебе проиграю, они меня уничтожат. Ты понимаешь?

— Понимаю, дорогой, понимаю. Но это бизнес — ничего, как говорится, личного.

— У тебя, если ты мне уступишь, не стоит вопрос: пан или пропал?

— Не стоит. Я вообще привык твёрдо держаться на ногах.

— Вот видишь! А у меня это вопрос жизни и смерти.

— Понимаешь, Сурен, я никогда не берусь за штангу, которую не смогу поднять. Ну, а ту, за которую взялся, я подниму обязательно. Если этого не сделать, то можно потерять форму и оказаться в твоём положении. Я этого не хочу.

— Слово «дружба» для тебя ничего не значит?

— Абсолютно! В бизнесе не бывает друзей. Есть партнёры. Да что я тебе рассказываю, ты ведь раньше меня начинал своё дело. Когда ты был преуспевающим цеховиком, я, будучи студентом, подрабатывал на разгрузке вагонов и бегал в твоих липовых джинсах на дискотеку. Хотя, сказать по совести, джинсы не уступали по качеству фирменным. Но это всё лирика. Пора заканчивать игру. Твой удар. Покажешь свой единственный точный удар? Ну-ка, продемонстрируй мастерство.

— Ты зря смеёшься, Дава. Смеётся тот, кто смеётся последним.

— Никак грозишься? Зря. Твои стрелки давно у меня. Так что кина не будет, дружище.

— Это ты о чём? — голос Сурена дрогнул.

Анатолий громко щёлкнул пальцами и сердито воскликнул:

— Зачем, Давид, зачем! Нельзя раскрываться!

Между тем Давид продолжал:

— Ты прекрасно понял, о чём. Но если ещё не дошло, повторю: стрелки твои у меня. Если будешь плохо себя вести, я сдам их в полицию, и у тебя будут большие неприятности.

Начальник охраны не выдержал, схватил телефон и позвонил боссу.

— Давид, — стараясь сохранять спокойствие, сказал он, — пора уходить. И чем скорее, тем лучше.

— Хорошо, я тебя понял, — ответил босс и, обращаясь к сопернику, произнёс нарочито вежливо: — Прошу меня извинить, дружище. Срочные дела. Даст Бог, сыграем ещё как-нибудь, а эту партию, увы, ты проиграл.

— Эту партию мы ещё не доиграли, — не скрывая злости, пробурчал Сурен.

— Ну что ж, останемся каждый при своём мнении. Но мой тебе совет: зачехли клюшки. Не стоит со мной играть.

— Тогда и ты послушай мой совет. Иногда надо делиться, чтобы не подавиться большим куском.

— Да ладно тебе, Сурен! Пара гектаров земли, пусть даже в хорошем месте, для меня не такой уж большой кусок. Я переваривал гораздо большие. И, как видишь, пока живой.

— Мудрые слова говоришь, дорогой. Особенно последние два мне понравились.

— Все мы под Богом ходим. Кто раньше, кто позже к нему попадёт, только ему ведомо. Сегодня ты хотел взять на себя его функции, но, как видишь, слаб человек перед Творцом.

— Или перед шайтаном.

— Это уже кто в кого верит. Я предпочитаю Творца. Давай прекратим нашу дискуссию на религиозные темы и вернёмся к нашим супругам. К сожалению, я вынужден покинуть твой гостеприимный дом, а ты лучше займись гостями. Пригласил столько народа и оставил их скучать на лужайке. Нехорошо!

— Гостями супруга занимается, — тон хозяина резко изменился, стал мягким, почти таким же дружеским, как при встрече дорогого гостя. — Она не даст им скучать. Жалко, что ты покидаешь нас, но я понимаю — дела есть дела. Но ещё больше расстраивает меня то, что мы не договорились. Это очень огорчило меня. Очень. И не только меня. Но что поделаешь, может быть, в другой раз наша встреча будет более плодотворной и результативной.