Владимир Удод - Статист

— Очередная жена Сурена, — пояснил Анатолий. — Признаёт только блондинок, кривоногий ублюдок. Это пятая или шестая.

— Ну и что, есть деньги у мужика, — заметил Роман, — значит, может себе позволить маленькую слабость.

— Да не в том дело, что пятая, шестая. Я видел, по крайней мере, пять его жён. Все на одно лицо, все выше его на голову, ноги от ушей, грудь не меньше четвёртого размера. Вот скажи, на кой чёрт их менять, если не любишь разнообразия? Я понимаю, если одна беленькая, другая чёрненькая, третья рыженькая, одна полненькая, другая худышка, третья нормальная… А этот кретин помешан на одном типаже.

— Это говорит о его постоянстве.

— Это говорит о его комплексах маленького кривоного уродца. И сейчас этот урод говорит Давиду, что к нему он мог приехать и без охраны.

— Ты что, по губам умеешь читать? — удивился Криницын.

Начальник охраны постучал указательным пальцем себя по уху и пояснил:

— Думаешь, я отпустил бы Давида без аппаратуры? Я всё слышу.

— А он тебя?

— Нет. Если будет нужно, я позвоню по мобильному. Значит так, Рома, ты остаёшься в машине, пока тебе ничего делать не надо, да и светиться тоже не стоит. Я наших парней определю в оцепление и вернусь. Парни, за мной! — скомандовал он и вышел из машины. Трое охранников последовали за ним.

Тем временем хозяин увёл Гриневского с супругой в особняк, но вскоре вынужден был вернуться, чтобы встретить очередных гостей, которые прибывали один за другим. И каждый раз Сурен расплывался в благодушной улыбке и приветливо распахивал руки с короткими пальцами, разыгрывая радушного хозяина. И каждый раз его длинноногая супруга не поспевала за ним, путаясь в узком вечернем платье. Это зрелище забавляло Романа, никогда не бывавшего ранее на подобных мероприятиях.

Минут через десять вернулся Анатолий.

— Порядок, — сказал он. — Мои ребята определены. Твоя задача заключается в том, чтобы поддерживать с ними связь и наблюдать за их передвижением.

— Каким образом?

— Это просто. Берём ноутбук, открываем, смотрим. Вот видишь карту на экране?

— Вижу, — подтвердил Роман. — А эти красные точки и есть наши парни?

— Соображаешь, разведка! — похвалил Анатолий. — Теперь вставляй наушники и проверь контакт. Ты — База, они — Первый, Второй, Третий. Нажимай на клавиатуре соответствующие циферки и говори. Тебя будет слышать только конкретный номер. Если необходимо вызвать всех, то нажми сто двадцать три — это когда нужна общая команда. Enter — отбой. Видишь, как всё просто.

Криницын надел наушники, штекер которых был уже вставлен в ноутбук, нажал на единицу и громко стал вызывать:

— Первый, Первый, я база. Как слышишь? Ответь.

— Рома, Рома! — возмутился начальник охраны. — Не надо так орать. Оглушишь и меня и первый номер. Да и сейчас на твои крики местная охрана сбежится. Это тебе не в боевой обстановке. Здесь надо тихо работать.

— Прости, у меня же нет опыта, — виновато сказал Роман, а услышав голос в наушниках, поспешил ответить: — Это я не тебе. Впрочем, и тебе тоже. Я тебя не оглушил? Есть немножко? Ну, извини. Постараюсь больше не орать.

Проверив связь со всеми тремя охранниками, он спросил:

— Какие мои дальнейшие действия?

— Связь нормальная?

— Нормальная.

— Тогда расслабься. Часа три-четыре, пока все гости напьются, наедятся, наговорятся, ничего интересного не ожидается. Просто держи уши наготове и постарайся меня не отвлекать. Потому что мне нужно следить за Давидом. Важно ничего не пропустить. И запомни: сегодня мы с тобой напарники, но я старший. Выполняй все мои указания и советы — и всё будет хорошо.

Анатолий оказался прав — больше трёх часов ничего не происходило. Время тянулось медленно. Солнце поднялось в зенит. В машине стало душно. Роман попросил разрешения открыть окно. Вместо ответа сосредоточенно вслушивавшийся в доносившуюся из наушника речь начальник прижал палец к губам, затем повернул ключ зажигания и включил кондиционер. Криницын в этот момент позавидовал напарнику, который находился при деле, а у него все три часа в наушниках стояла полная тишина. Если бы не перемещались точки на экране ноутбука, то можно было бы подумать, что техника неисправна.

В два часа дня к машине подошёл тот самый парень, который встречал их при въезде, и, постучав в тонированное стекло, вежливо и даже не без робости произнёс:

— Прошу меня извинить, господа, я принёс вам обед.

Анатолий извлёк из нагрудной кобуры пистолет, достал другой ствол из бардачка, протянул его Роману и, приоткрыв окно, спросил: