Владимир Удод - Статист

Играя желваками, Давид слушал следующий диалог:

— Что же мы наделали, Рома?

— Что такого мы наделали, чего мы не делали раньше?

— Я же теперь не смогу вернуться к Давиду.

— Переходи ко мне. Я не шучу.

— И к тебе не могу. Я не готова к таким крутым переменам. Мне нужно время.

— Не будешь же ты в офисе жить?

— У меня своя квартира есть. Хорошая квартира. Поживу пока одна.

— Я приду к тебе. Адрес скажи.

— Ты меня не слышишь! Я тебе говорю: мне одной надо побыть. Проклятое вино. Ты специально подпоил меня, Криницын? Признайся честно.

— Отпираться не стану — был грех. И не жалею. А ты?

— Не знаю. Как я Давиду в глаза смотреть буду?

— Он тебе смотрит — и ничего.

— Речь не о нём, а обо мне. Врать не люблю.

— Ну и не ври. Просто уйди — и всё.

Дальше смотреть и слушать у Гриневского не хватило нервов. Выключив аппаратуру, он пошёл к бару, достал бутылку со своим любимым виски, вернулся в кресло и сделал несколько больших глотков из широкого горлышка. Крепости напитка он не ощутил. Посмотрев через бутылку на свет настольной лампы, Гриневский удивлённо хмыкнул, потом поднёс горлышко к носу, понюхал и приложился к бутылке основательно. По телу разлилось тепло, исчезла дрожь в руках. Теперь можно спокойно обдумать план дальнейших действий.

— Что же вы наделали, идиоты? Что вы наделали? — произнёс он мысли вслух. — Вы же из меня монстра делаете. Я же не могу это так оставить. Побыть одной захотелось, дорогая? Будь по-твоему. Исполнять желания супруги — для меня закон.

Гриневский замахнулся пустой бутылкой на экран телевизора, но, тут же погасив вспышку ярости, поставил её на пол, взял со стола мобильный телефон и позвонил начальнику своей службы безопасности.

— Анатолий, зайди ко мне, — сказал он спокойным голосом. Когда тот через пару минут вошёл в кабинет, Давид почти безразличным тоном спросил: — Кто-нибудь видел эту запись?

— Не думаю, — ответил начальник службы безопасности. — Даша изъяла флешку сразу, как только они покинули офис, и передала моему человеку. Тот привёз мне, а я отдал тебе. Так что маловероятно, чтобы кто-то успел сунуть нос в это дело.

— Это хорошо, — произнёс Гриневский, жестом приглашая Анатолия присесть в кресло напротив. — Выпить хочешь?

— Нет, спасибо! Последнее время что-то голова часто болит, так что я лучше воздержусь.

— Ладно, как хочешь. Я, пожалуй, тоже воздержусь. Свою порцию я уже выпил. Где Роман?

— У себя в комнате. Вернулся один на такси. Доложил мне, что твоя жена решила заночевать в своей городской квартире.

— Это я знаю. Она мне недавно звонила.

— На записи что-то серьёзное?

— Серьёзнее некуда. Этот щенок копает под меня. Более того, он и жену мою подключил к своей грязной игре. Ещё в Москве я понял, что он опасен. Но я и предположить не мог, что он зайдёт так далеко.

— И как далеко он зашёл, осмелюсь спросить?

Вопрос начальника охраны поставил босса в тупик.

Гриневскому меньше всего хотелось, чтобы кто-то узнал о том, что он теперь по праву может считать себя рогоносцем. Самолюбие не позволяло ему быть откровенным даже с тем человеком, который знал о нём больше, чем кто бы то ни было. Подавив в себе накативший приступ гнева, Давид ответил раздражённо:

— Очень далеко зашёл! Так далеко, как никто ещё себе не позволял. Надеюсь, тебе этих слов достаточно для того, чтобы понять, насколько Рома опасен?

— Что предлагаешь с ним делать?

— Раньше ты не спрашивал — сам предлагал в таких случаях.

— Раньше мне никто жизнь не спасал. А ему я обязан жизнью. Ты, кстати, тоже.

— А теперь он опасен! Даже больше, чем этот недоносок Сурен. Или тебе хочется провести остаток своих дней на нарах? Меня такая перспектива не устраивает. Пускаться в бега, когда столько сил и средств здесь вложено, я тоже не собираюсь. Ломать дело всей моей жизни я не позволю никому! Ты много лет работаешь на меня. Ты начальник службы моей безопасности. Так будь добр, обеспечь мою безопасность.

— Мне надо подумать.

— Что значит «подумать»? — вспыхнул Гриневский. — Пока ты будешь думать, он своему брату менту сольёт компромат на меня. А это и тебя не обойдёт стороной.

— Как раз брат его сейчас меньше всего опасен, — спокойно отреагировал на вспышку босса Анатолий. — Час назад мне сообщил Корнеев, что на Гаршина в Дагестане было совершено покушение. Сейчас он в коме в московском госпитале.

— Каким ветром его в Дагестан занесло?

— В командировку его туда послали. Полицейские взяли двоих террористов, готовивших акцию в нашем городе. Вот его и послали на родину этих уродов. А там подорвали машину, в которой он ехал с местными следоками. Трое насмерть, а Гаршин в коме. Спецрейсом доставлен в Москву, но врачи ничего не обещают. Корнеев лично общался с профессором, который мента оперировал.