Андрей Воронин - Пуля всегда права

— Здравствуйте, Сергей Сергеевич. Извините, такси в пробке застряло, — ничуть не смущаясь, заявила она.

— Привет, Зина, — сказал Зайцев, знавший, что некоторые журналисты любят, когда с ними держатся запанибрата. — Кофе будешь?

— Не откажусь, — ответила девушка, усаживаясь за стол и вынимая из сумочки сигареты. — Чем порадуете?

— Порадую, порадую, — Сергей Сергеевич незаметно огляделся, вытащил из портфеля компакт-диск и передал его Зине. Та быстро спрятала компакт в сумочку. — Ты у нас любительница киднепинга, насколько я знаю…

Зина усмехнулась:

— Конечно, всю жизнь им занимаюсь…

— Так вот здесь — бомба. Прочитаешь все сама, короче. Но мой тебе совет: чтобы это не казалось конкретным заказом против Горбунова, дай материал с перебивками из других дел, связанных с похищениями людей. У тебя такие есть, не так ли?

Зина минуту подумала:

— Знаете, Сергей Сергеевич, тут у меня наклевывается шикарное дело о совершенно свежем похищении… Пока говорить не могу, сама ничего не знаю, но материал может быть забойный. К нему вашу «бомбу» и подверстаем.

— Договорились. Тебя подвезти? — спросил Зайцев.

— Спасибо, не стоит, у меня тут еще встреча назначена.

— Ну тогда до связи, — Зайцев подозвал официанта, расплатился за кофе, подхватил портфель и вышел из ресторана.

Вскоре заведение начало заполняться посетителями. Было воскресенье, и в этот день по давно заведенной традиции длинный стол, расположенный вдоль стены и составленный из десятка столов поменьше, занимали местные казаки. Зрелище это было красочное, но не всегда спокойное: изрядно подпившие казаки иногда могли устроить бузу. Впрочем, многого они себе не позволяли, соблюдая «кодекс казачьей чести». Да и атаман их, по прозвищу Ангел, держал свою братию жестко. На беду, сегодня он появился слишком поздно.

Около шести вечера казаки были почти в полном составе. Столик, за которым сидела Зина, располагался в стенной нише, но в опасной близости от «казачьего» стола, место во главе которого было пока свободно. Человек тридцать казаков, больше напоминавших опереточных пиратов, каковыми они, по сути, и являлись, не дожидаясь атамана, начали поглощать «горилку» и закусывать чем бог послал. Постепенно голоса становились все громче, тосты цветистее, кто-то затянул «Золотые купола». Зина посмотрела на часы — до прихода Филатова оставалось двадцать минут.

Один из казаков, высокий и тощий, как вяленая вобла, мужик с вислыми усами, сидел напротив и масляными глазами наблюдал за Зиной.

— Во, блин, уставился, как кот на валерьянку! Она ж худая, как швабра, — заметил другой из казаков.

— А чё, — не согласился вислоусый. — Валерьянка, говорят, от импотенции помогает.

Казаки заржали.

— Так она ж… это, успокоительное. А тут возбуждаться надо!

— А может, она успокаивает член перед решающей атакой? — парировал любитель женщин.

В зале появился очередной весьма колоритный представитель «вольного казачества». Его лицо показалось Зине знакомым. Проходя вдоль стола, он тоже остановил на ней взгляд.

— Зина? — спросил казак удивленно. — Я не ошибся? Помните, вы год назад у меня интервью брали, когда мы парад устраивали.

Теперь Зина вспомнила.

— Вы Сергей, по-моему, да?

— Именно. Господа, — обратился он к уже весьма нетрезвым казакам, — это Зина Зубатова, она про нас в прошлом году статью в «Московском бульваре» написала.

Казаки на минуту притихли.

— О-о, я читал! Это — воинствующая пацифистка! — вдруг заорал поддатый «казак», судя по носу и акценту, далеко не славянской национальности, левой рукой прижимая к широченному лампасу сделанную польскими халтурщиками бутафорскую саблю. Правой он держал на уровне подбородка «маленковский» стакан. Именно из таких стаканов, оставшихся только в обшарпанных буфетах переживших свою эпоху стариков, «казачество» подпевали «горилкой» в этом заведении. — Она нашего Тараса Бульбу убийцей назвала и бандитом!

Вокруг зашумели. Посыпались пьяные реплики, и Зина укоризненно посмотрела на Сергея:

— Надо вам было меня представлять…

Но настроение любителя желтой прессы, как это бывает по пьянке, уже изменилось:

— Мы тебя сделаем почетной казачкой! Журналистка, ты нашу историю писать будешь! — возгласил горбоносый. — Гэть сюда, за наш стол!

Несколько казаков повскакивали с мест с явным намерением помочь девушке присоединиться к общему веселью в нарушение всех казачьих традиций. Зина поняла, что неприятностей не избежать, и посмотрела в сторону пришедшего позже всех и потому пока трезвого Сергея, стоявшего рядом и смущенно глядевшего в пол: