Уильям Грин - Чемодан для Спенсера

— А для заднего хода надо отжать обратно?

— Это не яхта! У таких лодок заднего хода не бывает.

— О'кей, — сказал обузданный Линч. — Поехали.

— Уверен, что понял все? — поддразнил его Стэн.

— Понял все! — рявкнул Линч.

— Надеюсь, — сказал старик. Он нагнулся и отвязал веревку. — Держись подальше от мелководья! — крикнул он, пока Линч выводил лодку из гавани. Затем повернулся и зашагал к себе в лачугу, где, к его полному огорчению, еще двое мужчин ждали, чтобы нанять одну из его лодок.

Линч повел “скиф” на небольшой скорости вверх по каналу от Хауард Бич под деревянный мост, через который он проехал двадцать минут назад. Скоро он освоился с румпелем и почувствовал, как вести лодку по открытой воде.

В заливе он начал помаленьку прибавлять скорость и, обретя чувство свободы, помчался, задрав нос, на широкий простор.

У оконечности мыса Хауард Бич Линч описал широкий полукруг и вниз по береговой линии скоро увидел верфь.

Чуть позже он различил фигуру Уэбстера, лениво сидевшего на краю пристани, болтая ногами. Оглядевшись, он, к своему удовольствию, убедился, что в заливе даже в такую рань уже стояло не меньше дюжины лодок, похожих на его.

Он снова проверил часы. 7.50. Он чуточку отставал от расписания, но не намного, и сейчас мчался по воде на отличной скорости. Верфь и фигурка на ней увеличивались.

Пять минут спустя Линч заглушил мотор, по инерции довел лодку до пристани и остановился у трапа, по которому Уэбстер спустился в лодку.

— Почему задержался? Мы отстаем.

— Тип, что сдает лодки, дурак и клоун, вот и все, — пробурчал Линч, дергая шнур, отчего мотор кашлянул и смолк. Тут он вспомнил о дросселе и снова запустил двигатель, направляясь к середине залива.

Через десять минут Линч повернул румпель и нацелил лодку прямо на железнодорожный мост, пересекающий Джамайку Бэй и связывающий Куинс и Лонг Бич. Береговая линия аэропорта Кеннеди лежала прямо по носу лодки в десяти минутах хода. Четырехмоторный “боинг” тяжело, как бегемот, с ревом пронесся над их головами так низко, что казалось, вот-вот сядет на них. Они зажали готовые лопнуть уши, пока лайнер проходил над ними, направляясь на посадку.

Наконец Линч и Уэбстер выволокли лодку на провонявшую керосином полоску песка, тянувшуюся по периметру аэропорта.

Уэбстер, которому надо было надеть только фуражку и китель, нервно ерзал, пока Линч выбирался из своего комбинезона, наплечников, надувного жилета и сапог на платформе. Затем Линч переоделся в ту же униформу, что и Уэбстер, упаковал все, что мог, из своих великанских одежд в пустую теперь корзинку, отнес ее вместе с сапогами, щитками и жилетом обратно в лодку, где упрятал одежду и корзинку под транцем. В 8.25 они с Уэбстером отправились к зоне прибытия аэропорта.

В 8.30 зазвенел будильник Роя Спенсера. Но Спенсер его не слышал. Он был в душе, давая струям холодной воды взбодрить свое тощее тело, смывая прочь сон и пот летней ночи. Арни Грант позвонил ему полчаса назад.

— Восстань и воссияй, детка, — проурчал Арни еще сиплым со сна голосом. — Сегодня тебе лететь, парень.

— Спасибо, Арни, — и Спенсер с надеждой спросил: — Ты придешь проводить меня на самолет?

В те безвозвратные золотые деньки всегда находился кто–нибудь, кто пас его и разглаживал перед ним дорожку.

— Извини, милый, — ответил Арни. — Ты знаешь, я люблю прикрывать тебя. Но сегодня утром мне надо сделать миллион всяких дел. Помнишь, как это бывает?

Спенсер помнил — и понял. Было время, когда его отъезд в аэропорт был бы первым среди "миллиона всяких дел”. Но даже у преданности Арни были пределы. Звонок в восемь часов был пределом.

— Спасибо за звонок, Арни, — сказал Спенсер совершенно искренне.

— Давай лети и доконай их там, парень. Это будет началом кучи новых отличных штук.

— Еще раз спасибо, Арни.

— Тебе спасибо, — сказал Арни и отключился.

Спенсер растерся полотенцем, побрился, причесался, вынес из ванной бритву, зубную щетку и пасту, бросил их в открытый чемодан, собранный еще накануне за исключением таких мелочей последней минуты. Захлопнул чемодан и пошел одеваться.

Через пять минут Спенсер был в такси и сидел позади водителя, расстроенного тем, что ему придется довольствоваться лишь платой за проезд до аэропорта и пропустить при этом изобильные утренние часы пик с их коротенькими поездками...