Сергей Зверев: Убиваем наповал

– Дела-а-а-а… – протянул несколько озадаченный командир, не сразу обратив внимание на просьбу Расторгуева. Он, конечно, с некоторых пор стал догадываться, что Крутолобова – не совсем та, за кого себя выдает, особенно тогда, когда увидел бегущую к вертолету троицу. Морской Волк точно знал, что старший помощник навыками пилотирования такими машинами не владел. Оставались академик и его ассистентка. Макаров больше был склонен верить, что управлял вертолетом все-таки Расторгуев, особенно после того как очкастый академик лихо загарпунил кита. Мало ли чем этот почетный ныне член Академии наук занимался в молодости. Годы тогда были лихие, шестидесятые – экспедиции, тайга, Курилы, Арктика… Но на всякий случай уточнил:

– А кто сидел за штурвалом?

Жующий академик молча ткнул пальцем в сторону скромно сидящей девушки.

– Дела-а-а-а… – снова протянул Макаров, наполняя по просьбе Расторгуева стаканы.

– За нашу спасительницу, – торжественно провозгласил академик.

– За женщин, – добавил Даргель, вставая, и все мужчины последовали его примеру.

– А куда вы подевали вертолет? – поинтересовался Морской Волк.

– Отправила на малой скорости обратно к танкеру, – ответила Крутолобова, – точнее, к тому месту, где он был.

– Как это? – не понял командир.

– На автопилоте, – пояснила ассистентка Расторгуева. – Развернула машину на обратный курс и поставила на автопилот. Горючего в баках оставалось немного, так что шлепнется где-нибудь неподалеку от места гибели судна. Или, может быть, вам нужны были военные трофеи? – Лариса снова беззлобно уколола Морского Волка. Академик и старпом засмеялись.

«Когда это они успели спеться?» – раздраженно подумал командир, а вслух сказал, обращаясь к девушке:

– Знаете что, маленький морской ежик, будете так себя вести – возьму и женюсь на вас.

– И правильно сделаете, – одобрил выбор командира изрядно захмелевший академик.

– А я вот возьму и не выйду за вас, – парировала Крутолобова, сверля горящими глазами Морского Волка.

– Выйдете, – спокойно уверил Ларису старший помощник, – за него нельзя не выйти. Ну, друзья, хоть мы за женщин сегодня уже пили, – он поднял свой стакан, – но по традиции русских выпивох, коими мы с вами сейчас и являемся, третий тост – за женщин!

Мужчины снова встали.

– Она ведь меня, Илья Георгиевич, на нефтевозе из карцера вытащила, – старший помощник издали начал свое повествование, – можно сказать, на руках вынесла. Я-то сначала о ней подумал такое, что, извините, не к столу будет сказано.

– Значит, я хорошо справилась с ролью, – улыбнулась Крутолобова, посчитав слова Даргеля за комплимент.

– Не просто хорошо, – продолжал восхищаться девушкой старший помощник, – а вам надо в художественной самодеятельности выступать. – Даргель выказал верх восхищения театральными способностями Крутолобовой.

– Каюсь, – поник головой командир, – вначале я тоже был о вас не самого лучшего мнения…

– Ничего удивительного, – резонно отметил академик, – сработал обычный стереотип – женщина на корабле, и все такое прочее. Произошло отторжение… – академик разгорячился, и у него возникла потребность подискутировать. Однако безобидный порыв ученого мужа был единодушно подавлен остальными собеседниками, и старший помощник продолжил свой рассказ:

– Сначала нас по-доброму увещевали, мол, то да се, о лодке мы знаем, о замаскированной под рыболовецкое судно базе – тоже, так что давайте сотрудничайте и выкладывайте информацию. И я смотрю, эта дура… Извините, Ларисочка, – тут же одернул себя старший помощник, – я не хотел вас обидеть.

Девушка только весело махнула рукой, потешаясь над мужчинами.

– Смотрю, значит, – продолжал Даргель, – а товарищ Крутолобова начинает биться в истерике, слезы и все такое, как у женщин положено. И в порыве нервического безумия она выкладывает Нейвиллу, – это светило вроде американского Столетова, – пояснил он внимательно слушающему рассказ Морскому Волку, – всю информацию и вместе с ней чип, который мы нашли в мозгу кита.

– Вы нашли чип? – переспросил Макаров.

– В том-то и дело, Илья Георгиевич! – браво откликнулся академик Расторгуев, молчать которому было невтерпеж. – Вы представляете, до чего додумались эти паршивцы? Вживляли в мозг кита командный чип и с его помощью контролировали поведение этих млекопитающих, вплоть до агрессии.

– Вы хотите сказать… – смутная догадка не успела посетить мозг командира субмарины. Ее опередил Расторгуев: