Анна Оранская - Скажи смерти «Да»

— Да, и вот что, подруга… — Он так это произносит, что сразу чувствую, что у него в кармане еще один козырь. Откидывается на стуле, доставая из кармана сложенную в несколько раз бумагу. — На тебе газетку, почитай на досуге, а лучше сейчас пробеги быстренько и скажи, как тебе…

Мне хреново. Не с первой строки, правда, но примерно с десятой и уже до самого конца. Выходных данных никаких, ксерокс, название обрезано, ни по шрифту, ни по верстке я не узнаю, что за газета, слишком давно уехала из Москвы, да и там-то газет не читала толком, разве что от жуткого безделья. Дата, правда, осталась — 5 января, то есть почти свежая. И это важно, что она свежая, но содержание куда важнее. И говорится в статейке — точнее, статье или подвале, как журналисты называют такие вот солидные материалы, — об убийстве банкира Кронина, которое все пытается раскрыть милиция, несмотря на то, что произошло оно полтора года назад. И о том, что, по имеющейся у автора информации, вовлекли банкира в аферу, а тот, не поняв, что это афера, вложил порядка пятидесяти миллионов долларов, причем чужих денег, за что и пострадал. Но пострадал не от рук незадачливых вкладчиков, а от рук аферистов, решивших его убрать, дабы замести следы. Причем аферисты даже начальника его охраны убрали, которого так и не нашли, а при взрыве в кронинской машине еще три человека погибли.

Кто эти аферисты-убийцы, пока не установлено, но, по имеющимся у автора данным, расправа с Крониным была местью за смерть криминального авторитета Вадима Ланского, с которым у Кронина были темные делишки и к смерти которого Кронин мог быть причастен. Руководил операцией по отъему у Кронина денег один американский бизнесмен, он же бывший советский эмигрант. Роль организатора убийства сыграл некий криминальный авторитет, а обольщала банкира некая молодая девушка, влюбившая его в себя и заставившая сделать неосторожный шаг. И что банкир перед смертью переписал на девушку все свое заокеанское имущество и счет ей завещал в швейцарском банке — опять же по непроверенным данным, согласно которым сохранилась копия письма банкира своему заграничному адвокату. И что выявление аферистов — вопрос времени.

И название сверху: “Звезда и смерть Виктора Кронина” — не оригинальное, но броское. И подпись: Лариса Польских.

“А ведь это труба, — спокойно говорю себе, делая вид, что читаю, сохраняя на лице безразличное, всего чуть-чуть заинтересованное выражение. — Это труба натуральная”. Я опять в долине, всадники так же неподвижно стоят, окружая меня, но жестокий ребенок, двигающий фигурки, кидает первый камешек со скалы, а за ним срывается еще один, и камнепад начинается, грозя меня раздавить. Вот, значит, каким будет мой памятник, весьма незамысловатым.

Похоже, что деньги мои швейцарские накрылись — ну не накрылись, потому что я их перевела с номерного счета мистера Кронина на счет Оливии Лански, вместе с деньгами от продажи виллы, но адвокат, прекрасно знающий меня в лицо, и номер счета наверное знает, по крайней мере, знает банк, который, хотя и не скрывает якобы тайных вкладов, но если, скажем, российская генпрокуратура запросит, то может сделать исключение. Бывали такие случаи, я слышала, и хваленая швейцарская конфиденциальность — пустой номер. Они конфиденциальность соблюдали, только когда у них деньги гитлеровской верхушки лежали, и исчезнувших в ходе войны богатых евреев, а тут расколются в два счета.

Но даже не в деньгах дело, а в том, что если соответствующие органы мной заинтересуются, то мне конец. Потому что счет на имя Оливии Лански выдаст меня с головой. И подкинь Ленчик эту газетку в ФБР и укажи, что речь идет обо мне, и как меня зовут на самом деле, и чья я жена — всё, кранты. Арестуют, выдадут России, там точно найдется кто-то, кто меня опознает как кронинскую спутницу — тот же тюменец, и второй, кореш его, и в банке кронинском я бывала, и водители его меня видели. Можно и тут отпереться — что случайно стала любовницей Кронина, прилетев на отпуск в Москву из Штатов, что после его убийства испугалась и уехала, но, хотя и нет доказательств моей причастности, поверить в это сложно. И даже если отпустят меня в итоге, то вида на жительства в Штатах лишат точно и все счета мои здесь арестуют, а без денег я даже скрыться никуда не смогу — там же, в Москве, и кончат.

Да, непростые люди обитают в городе Тюмени. Я ведь не дура, понимаю, кто скормил Ларисе Польских факты, — и понимаю, что, если я буду и дальше артачиться с Ленчиком, тот же самый человек может сообщить журналистке и мое имя, и имя Корейца заодно. И та напишет с удовольствием — в газете ей почет и слава за такой сенсационный материал, а заказчики и деньжат подкинут, тысчонку там баксов, а то и на пару тысчонок расщедрятся. Я ее понимаю, конечно, это все объяснимо — но с удовольствием повесила бы ее на доску почета, вниз головой разумеется, и набила бы рот газетой, как мои родители набивали старые ботинки, убирая на зиму на антресоли.