Стивен Хантер - Стрелок

– Ну… – неуверенно начал Лес. Натура эмоциональная, он не смог скрыть мелькнувшую у него на лице боль.

– Давай вываливай.

– Да, прямо сейчас это не в их интересах, согласен; но они занимаются таким ремеслом уже тысячу лет и всегда мыслят наперед, смотрят в будущее. Они понимали, что «сухому закону» подходит конец, и подготовились к этому; они перебираются в Голливуд, стараются наладить общенациональную сеть, чтобы контролировать все игорные притоны, они хотят получить в свои руки целый город, чтобы превратить его в одно большое казино, как это было с Хот-Спрингс [34] Нелегальные игорные заведения, появившиеся в Хот-Спрингс через десять лет после Гражданской войны, в том или ином виде существовали до середины 1960-х годов. , и они его получат; я слышал, они даже присматриваются к Кубе, и так далее. К тому же они объединяются – Чикаго, Нью-Йорк, Кливленд… теперь это уже не один клан на каждый город, а единая организация от одного побережья до другого.

– Мы, деревенские ребята, собираем крохи в таких провинциальных городках, как Саут-Бенд и Су-Сити, о которых эти придурки даже не слышали, – возразил Джонни. – А в следующем месяце это будет Уитон. Ты полагаешь, макаронникам есть какое-то дело до Уитона? Уверяю тебя, им выйдет боком наступать на нас. Лес, иногда ты слишком заводишься. В нашем ремесле необходимо оставаться спокойным. Послушай меня, мальчик, я тебя люблю, но ты должен придумать, как выбросить из головы всю эту дурь. Ты можешь запугать ребят, а я не хочу идти на дело вместе с запуганными ребятами. В нашем ремесле нет места для ошибок.

– Ну хорошо, Джонни. Возможно, ты прав.

– Тебе нужно писать сценарии для кино. У тебя богатое воображение.

– Ха-ха – это будет что-то! Я пишу для таких парней, как Кэгни и Гейбл…

– Бывают вещи и почище этого. А тут что такого? Кстати, о кино: девочки тащат меня посмотреть на эту коротышку, которую я терпеть не могу, сам знаешь. – Джонни задергался, словно марионетка на нитках, нелепо подпрыгивая для пущего эффекта, и Лес громко рассмеялся, видя, как этот крутой парень, широкоплечий, красивый, как Гейбл, изображает пляшущего ребенка.

– Тем не менее это способ спастись от жары, – продолжал Джонни, успокоившись. – И «Марбро» мне нравится – кинотеатр большой, совсем как дворец.

– Ты бы посмотрел «Манхэттенскую мелодраму», – сказал Лес. – Ее до сих пор крутят. Мы с Хелен смотрели ее несколько дней назад. Гейбл в роли гангстера – наверное, образ срисовали с Чернявого [35] Джеймс Ликаволи по прозвищу Чернявый – американский гангстер. , – и получается у него неплохо. Он не похож на всех тех гангстеров, которых я видел, но все равно, когда на него смотришь, невозможно оторваться.

– А девочкам понравится? Наверное, понравится, раз там есть Гейбл, – он им нравится. Черт возьми, мне самому нравится Гейбл.

– Ему нужно было бы сыграть тебя, Джонни. Какая это была бы картина! «Чикагская мелодрама», Гейбл в роли Диллинджера… Она принесла бы целый миллион!

– Нет, – возразил Джонни, – в конце фильма придется умереть. Теперь это закон.

Маклин, штат Вирджиния

Наши дни

Отъехав от дома дочери, Свэггер миновал три квартала, свернул наугад в переулок между жилыми домами, выключил фары и стал ждать.

Ничего. Ни одна машина не свернула следом за ним.

«Следят? Черт возьми, кто может за мной следить?»

С другой стороны, у Никки сверхъестественное чутье на наблюдение и слежку. Возможно, это фамильная черта Свэггеров, поскольку у самого Боба она также присутствовала: эта странная дрожь с мурашками, когда на тебя падает взгляд хищника. Несколько раз чутье спасало ему жизнь, и к своим годам Боб привык ему доверять. Однако сейчас он ничего не почувствовал, а Никки почувствовала.

Впрочем, все его мысли были поглощены 1934 годом и его дедом. Боб беспрестанно болтал об этом, несомненно, до смерти надоев дочери. Поэтому он был рассеянным, мысли были заняты теоретическими предположениями, и звериная его составляющая отступила дальше обыкновенного. Никки же, напротив, скорее всего, перестала его слушать и безучастно смотрела по сторонам, и ее подсознание услышало это – шепот топора, волчий вой, щелчок взведенного курка. Его дочь это почувствовала, сам же он – нет…

Боб был озадачен. Он прождал еще несколько минут, в полном одиночестве в пустынном переулке, застроенном красивыми старыми особняками под вязами, поскольку это был северо-западный сектор Вашингтона, и Бобу хватило ума сообразить, что здесь живет «качество».