Стивен Хантер - Стрелок

– Кажется, я знаю, о чем идет речь, – сказал мистер Лебман.

– Слухами земля полнится… Вот так я узнал о том, что у вас есть эта вещица. Как мне говорили, достать ее очень нелегко.

– И знаете, мистер Смит, «достать нелегко» означает «заплатить много».

– Полностью с вами согласен, – подтвердил Лес. – К счастью, мы наткнулись на противоположном берегу реки на новую скважину, поэтому денег у меня будет столько, что я даже не знаю, что с ними делать. Я бы раздал их бедным, но это было бы слишком по-коммунистически. Поэтому я просто потрачу их, вспоминая о том, как благосклонно обошелся со мной Техас.

– Отлично, – сказал Лебман. – Вам известно, что в нашем деле изменились законы, так что теперь нам нужно действовать более осмотрительно. Понимаете?

– Джимми Смит – сама осмотрительность. Справедливая цена за товар – и рот на замке, без каких-либо дополнительных доплат.

– Что ж, приятно иметь с вами дело, – сказал мистер Лебман. – Но только не здесь, сюда в любую минуту может заявиться кто угодно. Надеюсь, вы заглянете еще раз, перед самым закрытием, и когда двери будут заперты и погаснет свет, мы посмотрим, что у нас есть.

– Разумное предложение, – согласился Лес.

Бойсе, штат Айдахо

Наши дни

Это был шаблон, но хороший, и Боб зазубрил его наизусть. Он с трудом вымучил его несколько лет назад. Джули помогла ему, когда текст получился слишком запутанным, а согласование времен стало угрожать атомным взрывом, и с тех пор Боб уже неоднократно проверил его и знал, что он работает. Вот к чему приводит даже крохотная толика славы в глухом захолустье. Но Свэггер гордился тем, что сделал свое дело хорошо, – старик с короткой стрижкой, лицом, похожим на коровью шкуру, по которой долго колотили гвоздодером, и странной прихрамывающей походкой, в идеальном – просто идеальном костюме, если мерить по моде 1957 года.

– Итак, я знаю, что теперь у нас новый президент, – завершил свое выступление Боб, – и пока что слишком рано говорить, в каком направлении мы движемся, какими мудрыми, справедливыми, рассудительными станем, как будем удерживаться от применения силы, – но также насколько мы будем готовы применить силу, жестко, в полной мере, когда возникнет такая необходимость. Однако по собственному опыту, добытому с таким трудом, я знаю следующее: если настанет такой час, президент – как и мы с вами – может рассчитывать на морскую пехоту Соединенных Штатов. Благодарю за внимание.

Общие слова, но получившие особое значение благодаря тому прошлому, которое было у него за плечами, приобретенному в самых разных «горячих точках». Аплодисменты были бурными; Боб улыбнулся, хотя и сдержанно – он все делал сдержанно, – и вернулся на свое место на подиуме.

Банкетный зал гостиницы «Хилтон» в Бойсе был превращен в храм Морской пехоты Соединенных Штатов. Стены украшены иконографическими образами, за столами множество видных и достойных людей, бывших морских пехотинцев, а также представителей «элиты» штата Айдахо, пожелавших разделить с морскими пехотинцами их праздник, выразить им благодарность за службу родине и, разумеется, завести новые деловые контакты и раздать визитные карточки. Курица была приготовлена замечательно, зеленые бобы – не совсем замечательно, хлеб был отвратительный, а за десертом Боб произносил свою речь, поэтому пропустил сладкий пирог со взбитыми сливками и дольками ананаса. И вот теперь, под самый конец, подали кофе, и народ начинал расходиться.

– Отличное выступление, Боб, – сказал доктор Билл Тиллотсон, ветеринар, друг Свэггера, попросивший его об этом одолжении, а поскольку у Боба были с ним общие дела, он не смог отказать.

Все было замечательно. К Бобу подходили люди, говорили приятные слова, а на трибуне председатель айдахского отделения Союза ветеранов произносил заключительную речь перед тем, как объявить об окончании вечера.

Боб сидел за столом, чувствуя себя выжатым. Такие встречи отнимают много сил, что было особенно справедливо в отношении Свэггера вследствие его нелюдимости, закрепленной, похоже, на генетическом уровне. Он не думал, не предполагал, что добьется таких успехов, но дело пошло, и Боб занимался им так, как мог. «Вот такой мой крест!» – иногда мысленно шутил он.

Но теперь, когда гомон и суета затихли, Боб наконец смог расслабиться и сосредоточить свой взор на развешанных по всему залу фотографиях, повествующих о славной истории морской пехоты. Разумеется, он не мог видеть самую знаменитую, висящую прямо у него за спиной, запечатлевшую поднятие знамени над горой Сурибачи, мгновение идеального совершенства, вобравшее в себя все испытания, выпавшие на долю морской пехоты в годы войны: грязные, уставшие солдаты, высочайшая внутренняя красота.