Александр Полюхов - Операция «Джокер». Личный шпион Президента

— Тетя Маша, почему здесь машины не ездят? Зачем тут людей хоронили? А правда, что в каменном домике без окон лежит Ленин, который родился в Ульяновске?

Ответив впечатленному мальчику, Шпагина наконец решилась и набрала номер Опера.

— Здорово, что позвонила! Какими судьбами?

— Скоро приеду вместе с Жулиными. Как ты?

— В шоколаде, горьком. Приедешь, расскажу. Слушай, шеф в отъезде, а я прям не знаю, как быть с молодой особой, на которую он меня вывел. Ума не приложу, зачем она нужна и что ей нужно.

— Совсем нюх потерял, Федор! Девушке парень нужен, а парню — девушка. Как я поняла из рассказов Игоря Дмитриевича, твоя зазноба важна для складывающейся комбинации. Держи ее близко или близко-близко, жеребец.

— Ага! — облегченный возглас сказал женщине больше, чем собирался Опер, у которого сразу появились планы на вечер.

Никита вертел в пальцах карандаш, то чесал им волосы на висках, то покусывал. Привычное состояние отстраненности для талантливого программиста, взглядом высверливающего дырку в дисплее. На сей раз задачка не компьютерная. Требовалось объясниться с Машкой, а как? Правду говорить молодой жене не хотелось, врать бесполезно — она же шпионка, хоть и бывшая. Импульсивно он сразу согласился на командировку в Саров — не каждому выпадает счастье поработать в центре, где создают не только ядерное оружие, но и самые передовые технологии. Если там действительно создали бионоситель информации, да еще приемлемой емкости, то в сочетании с тамошними суперкомпьютерами открываются волнующие и непредсказуемые перспективы. Участвовать в подобном проекте под руководством самого Академика мечта каждого специалиста, а для Вяземского — счастливый шанс. Он многого добился в сотрудничестве со Степаном Алехиным, плод их труда — антивирусный программный продукт — стал коммерчески успешен. А теперь светит новая интересная работа. «Жаль, Степка „за речкой“ обретается! Нельзя с ним поделиться радостью, — предупрежденный о секретности проекта Никита и сам понимал, что о таком открытии пока нельзя болтать даже с другом, даже с женой. — Но что же сказать Машуне?»

Проблема исчезла, когда Шпагина сама сообщила, что должна будет уехать в Ульяновск. Новость о командировке мужа в Саров восприняла спокойно, что, по идее, его должно было насторожить, будь тот шпионом. Программист же вновь завертел карандаш, теперь уже сосредоточено, прикидывая варианты взаимодействия бионосителя с «железом» и формы протокола для управления процессом. Скорость вращения нарастала по мере обдумывания появившейся догадки. Первичный анализ не выявил очевидных изъянов, карандаш хрустнул, переломленный пополам.

Из сообщения в штаб-квартиру ФСБ.

«По сведениям источника „Бобра“, ожидается прибытие установленного агента Министерства охраны края Литвы… Предполагаем, что он традиционно попытается совместить легальную закупку партии металлолома с выполнением разведывательного задания…»

Ночь, а душно в парке, что вместе с лесом окружает здания Ново-Огарево. Гроза прошла стороной, но непривычная для июня жара лишь чуть ослабла с заходом солнца. Темнота пришла, мрак — нет. Небо давало слабую ровную подсветку, достаточную даже среди высоченных деревьев. И биологическая жизнь шла по летнему графику: невидимые птицы дремали, планируя уже второй выводок птенцов, ежи и мыши шуршали в траве, выискивая пропитание. Президент, закончив 18-часовой рабочий день, вышел проветриться. Запахи нагретой хвои, политого газона и множества растений делали подмосковный воздух столь естественным для русского человека, что нос и легкие вообще не ощущали, чем дышат. Национальный Лидер прошел пик духовного и физического здоровья, которое, однако, пока позволяло бороться с колоссальной нагрузкой. Увы, годы начинали брать свое, и обычными средствами становилось сложнее снимать усталость. Спорт, редкие часы отдыха и общения с любимой уже не компенсировали тот стресс, что ежедневно обрушивал на него высший пост, о мрачных сторонах которого обычные люди не задумываются. А ему приходилось — чаще и чаще. Особенно после неудачной попытки воссоединить Крым с Россией, после начавшегося на Украине геноцида. Сперва № 1 списывал провал на происки Вашингтона, на предательство западных и восточных европейцев, на некомпетентность собственных министров. Психологическая самозащита подбрасывала и иные объяснения, которые затем пропаганда усиленно внедряла в умы населения. Перед самим собой более откровенен, а в данную минуту — предельно честен. Осознание личной ответственности диктовало необходимость исправить ситуацию, признание вины требовало искупления.