Александр Полюхов - Операция «Джокер». Личный шпион Президента

— По «Бобру» узелок есть — размотаем, получим по новой звезде на погоны. Дело тонкое, попахивает. Хочешь вписаться в тему?

— Хочу, — фээсбэшник предсказуемо клюнул, надеясь, как минимум, получить дополнительную информацию об интригах москвичей.

— Только не завали твою часть, а то мой Босс сотрет в порошок и скормит рыбкам в кабинетном аквариуме у директора вашей службы.

— Не завалю, — выдавил ульяновец, впечатленный нарисованным образом, хотя, как и москвич, не представлял, какие рыбки обитают на Лубянке и обитают ли там вообще. — Обработаю линию поведения агента, как положено.

— Не, рулить им я сам буду — дело нехитрое. Твоя роль тоньше и важнее, — легкий комплимент никогда не мешает в оперработе. — Намекни ему, что Москва стоит на ушах и готова за его сотрудничество пойти на многое. По дружбе ему проговорись. Вы же с ним вась-вась?

— Нет, только по работе общаемся.

— Да, ладно! Пять лет водяру хлещите! Кому баки забиваешь? Спелись, как шерочка с машерочкой. Не тушуйся! Я же по-товарищески, я же понимаю, как оно бывает. Справишься?

— Справлюсь.

— Местному начальству ни-ни! Чуть позже другие вводные поступят, сориентирую. Закончим операцию и в столицу двинем.

— Честно говоря, поднадоело мне здесь, — не сдержался фээсбэшник, которому жена прожужжала уши о желании переехать в Москву — деньги на квартиру уже скопили: что ж гнить в провинции?

Жучка вилась между ног, стремясь хоть прикоснуться к каждому из вернувшихся Жулиных. Даже принесенный Петей пакет с логотипом «Россия» не трогала — еда потом, сейчас пища духовная.

— Какая ты мелкая, — не сдержался Алехин, — совсем не растешь!

— Так в городе два типа дворняг и выживают, — поделился наблюдениям абориген Арсений, — большие, наглые, пятнистые и вот такие — мелкие, ласковые, рыже-черные лисички.

Пока связка папа-сын беззаботно бегала с дворняжкой, Матвей помог Жулиной занести вещи в покосившийся домишко по 2-му Робеспьера пер. Фэсэошники, проверив пустоту двора и дома, переместилась на внешний периметр охраны Физика и его семейства. На крыльце разведчик взял женщину за плечи и повернул лицом к себе.

— Не волнуйтесь, Ирина. Я максимально помогу вашему мужу, слово офицера.

— Вы такой вежливый, Матвей Александрович, что у меня мурашки от страха бегают. Всё так плохо?

— Вовсе нет! Вежлив только с хорошими людьми. Мы с вами мало знакомы, но Анна заверила меня, что вы — достойный человек. Готовы выполните ее инструкции?

— Выполню, куда денусь. И как она с вами столько лет живет подобной жизнью? Теперь и мне так жить — ни слова лишнего, ни шага. Вот и с Арсением придется расстаться.

— Мы с Анной живем распрекрасно, уж, поверьте. А расставаться лучше на время, чем навсегда. Вы — женщина сильная, выдержите. Мужу сложнее, но с ним рядом буду я и мои люди, все сплошь вежливые. Но не стоит печалиться: завтра ваше семейство переезжает в большой коттедж с удобствами.

— Петюня не поедет без собаки, — махнула рукой Ирина, едва сдерживая слезы.

— И Жучку возьмем с собой, как служебную собаку нашей команды. Кстати, Мария будет вас опекать круглосуточно: за здоровьем мальчика приглядывать и вообще. Обращайтесь к ней по любым вопросам, она пользуется моим безграничным доверием. Только на тему физики с ней не надо беседовать.

Утро — время размышлений и замыслов для тех, кому не надо пахать строго по регламенту. Полина еще не перешла в активную стадию — расстановку западни на конкретного предателя — и пока занималась слежкой за действиями потенциальных «кротов». Посему начала рабочий день, сидя в отдельном кабинете, прихлебывая кофе из кружки-термоса и неторопливо копаясь в куче папок с документами по начальнику УПРО и по бывшему руководителю русского отдела ЦРУ. Первый развил лихорадочную активность, то ли оседлав захлестнувшую Вашингтон антимосковскую волну, то ли отвлекая внимание от прошлых грехов. Агентура в России проваливалась с настораживающей регулярностью, ФСБ явно нашла золотую жилу оперативной информации. А цэрэушник затеял бредовую операцию в Поволжье, руководствуясь «интуицией — носом разума». Цитата была из рассказа оперативницы, участвующей в постановке задания литовцу, отправляющемуся в Ульяновск. Опять же подозрительно: Дрик, тот ученый, что напел про ульяновское открытие, куда-то сгинул из Калифорнии. Свалил на родину или его убрали?

Макалистер о перебежчике не знал и вряд ли причастен. Отставник затаился, точнее, «ведет замкнутый образ жизни» — цитата из оперсводки резидентуры в Сан-Хосе. Почти не выезжает с виллы, занят строительством стеклянной крыши для миниатюрной железной дороги. «Маленькая-то она маленькая, — хмыкнула Полина, — да уж больно дорогая, если верить интернет-аукционным прайс-листам. Хотя собирал он ее лет двадцать, так что с поправкой на инфляцию жалованья должно бы хватить. Видеонаблюдение ничего примечательного не выявило. Правда, камеры удалось поставить только вокруг гасиенды: днем старый шпион никого не пускает внутрь, а ночью в саду стережет его громадный котяра — не проникнуть технарям. „Прослушка“ телефона и интернета — дохлый номер. Единственный улов — раз в две недели Джек звонит местной проститутке (возраст 20 лет — на педофилию не тянет), а потом приезжает к ней домой на секс без особых извращений. Девку взяли на контакт, но что та могла рассказать: платит исправно, не бьет, предпочитает вставлять сзади — по его словам, так эрекция лучше. Аналитики полагают, перед визитами Макалистер принимает виагру, — ценный результат детализации его покупок по кредитке».