Александр Афанасьев - Счастье волков

Только для своих…

От аэропорта комиссар взял такси до бульвара Иноню, где располагалось главное здание турецкого МВД.

Его должен был принять помощник начальника турецкой национальной полиции в ранге заместителя генерального директора. У жандармерии было свое начальство. Начальника звали Хакан Телаи, он был помощником генерального директора Центральной организации турецкой полиции, суперинтендантом полиции второго ранга и отвечал за вопросы борьбы с терроризмом.

Он отдал свой доклад административному помощнику и сел в приемной ждать, пока вызовут. Народа в приемной было немного, не сравнить с тем, что делается у них в Стамбуле. Примерно через два часа появился административный помощник.

— Суперинтендант Телаи примет вас в другом месте. Прошу за мной.

Они вышли из приемной… шли достаточно долго, кажется, даже зашли в другое крыло. Комиссар отметил, что здание довольно потрепанное — как его построили, так и не ремонтировали… лет тридцать, а то и сорок. Впрочем, в Турции всегда больше заботились об армии.

Суперинтендант Телаи оказался неожиданно молодым, с короткими усиками на смуглом от загара лице. На нем были «диктаторские» черные очки, какие любил носить генерал Эврен. Их он не снимал даже в кабинете.

— Господин суперинтендант.

— Не трудитесь докладывать по форме.

Суперинтендант нажал кнопку селектора.

— Два чая… все то, что вы написали… вы готовы подтвердить это под присягой?

— Так точно.

— И у вас есть доказательства того, о чем вы пишете? Планируемый теракт… массовое убийство, которое покрывается высшими чинами.

— Со всем уважением, я не написал «покрывается». Я написал — высшие чины проявляют поразительную бездеятельность.

Комиссар задумался.

— Доказательств немного, но… мне не дают вести расследование. Суперинтендант Гуль… я ничего не хочу сказать, это уважаемый человек, но…

— А вы знаете, что у суперинтенданта Гуля дядя был арестован за антиправительственную деятельность?

— Нет.

— Давно. На это не обращали внимания, хотя… может, и стоило бы.

…

— Конкретно. Что вы можете доказать?

— У меня есть расшифровки звонков. Записи на телефон, подтверждающие нарушения закона при проведении облавы на чеченцев.

Внесли чай. Секретарша, расставляя армуды с чаем, коротко глянула на комиссара Хикмета, но ничего не сказала.

— Вы уверены в невиновности чеченцев? Почему?

— Это не совсем так, эфенди.

…

— Возможно, среди тех, кто устроил бойню в Проливах, были чеченцы. А были и не чеченцы. Ошибка в том, что мы обвиняем чеченцев как нацию. А виновата религия. Если среди убийц и были чеченцы, то они пошли на это, потому что их религиозные лидеры приказали им это сделать.

— Да, религия всегда виновата…

Комиссар коротко глянул на помощника генерального директора — тот сохранял невозмутимое выражение лица.

— Вы говорили про телефон.

— Да, эфенди, вот он.

— Давайте его сюда.

…

— Да вы пейте чай, пейте. Остынет.

— Благодарю.

Чай и в самом деле был терпким и вкусным. Скорее арабским.

— Возможно, нам потребуются еще свидетели.

— Для чего?

— Для внутреннего расследования. Кто собирал для вас информацию?

— В основном мой помощник, инспектор Адам. Но дело не в этом, эфенди. Дело еще в информации, которую я получил. В Стамбуле возможен теракт с применением ОМП. Это главное на сегодняшний день.

— Вот это я не понял. От кого вы получили эту информацию?

— От осведомителя, эфенди.

— Какого именно?

— Русского. Он, судя по всему, связан с мафией. Русской мафией. Та хочет отомстить за бойню в Проливах.

— И вы считаете, ему можно верить?

— Полагаю, что именно в этой ситуации — да, эфенди. Если мы хотим раскрыть массовое убийство в Проливах и защитить жителей Стамбула…

— Да, да…

— Можно использовать возможности…

— А вам, комиссар, — можно доверять?

И тут комиссар осознал кое-что, отчего его прошиб холодный пот. Суперинтендант Телаи свой чай не пил.

Он пил чай, а суперинтендант не пил.

И он даже не видел его удостоверения, чтобы…

— Простите…

И его почему-то приняли не в кабинете, а в крыле здания, старом и явно нуждающемся в ремонте.

Суперинтендант выдвинул ящик стола и смахнул туда его сотовый.

— Вот ваш брат думает, что вам можно доверять. А я вижу, что нет.

Комиссар попытался встать… но в глазах уже двоилось… а ноги не слушались.

Комиссар пришел в себя в машине… пришел в себя совершенно неожиданно, от сильного толчка на ухабе. Он и совсем мог не прийти в себя после того, что с ним сделали… но Аллах, видимо, решил, что ему еще надо пожить.