Александр Афанасьев - Счастье волков

Но верный той немецкой добросовестности, которую своим примером вбил в него комиссар Вермеер, он просматривал список.

И тут комиссар вздрогнул, распечатка едва не выпала из его рук. Он увидел знакомую фамилию.

Свою фамилию…

Брат был дома. Он снова пришел. Вместе с матерью, вместе с отцом. Они разговаривали о чем-то с отцом, кажется, о политике. С кухни доносился запах супа с бараниной…

— Иди-ка сюда…

Комиссар схватил брата и вытащил на лестничную площадку. Тот не сопротивлялся.

— Эй! Что с тобой?

— Только не говори мне, что ты ничего не знаешь!

— О чем ты?

— Не прикидывайся!

Брат спокойно смотрел на него.

— Бойфренд Альсии. Я рассказал тебе о нем, и вчера к нему наведались какие-то молодчики. Избили его и подожгли ресторан. Твоих рук работа?!

— Не понимаю тебя.

— Все ты прекрасно понимаешь! Твой телефон! Он был у этой самой вышки, именно в то время, когда произошло нападение. Что скажешь?!

— Отпусти меня!

Комиссар отпустил руки. Брат пригладил полы кожаной куртки.

— Вообще-то это ты.

— Что?!

— Это ты мне сказал, что наша сестра встречается с жидом. Разве ты не хотел, чтобы я разобрался с этим?

— О Аллах, нет! Как тебе в голову пришло такое!

— Но ты сказал, что лучше, чтобы родители не узнали. Вот я и подумал.

Комиссар схватился за голову. В глазах стоял какой-то туман.

— О Аллах, какой я идиот, что сказал тебе.

— Наоборот, ты правильно поступил. Отец уже стар, и теперь нам защищать семью. Разве ты мог допустить, чтобы наша сестренка прожидовилась?

— Это не тебе решать!

…

— Не тебе решать, с кем ей быть! Только она может сделать выбор!

— Эй, брат. Я тебя не узнаю. Разве ты не турок?

Комиссар посмотрел на своего брата, как будто видел первый раз в жизни.

— Я турок, — сказал он, — но не тебе решать, кто турок, а кто нет. Не тебе и не таким, как ты. Ты и такие, как ты, кличут беду на нашу страну, на наш народ.

— А вот здесь ты не прав, брат. Решать именно мне и таким, как я, — мы проливали кровь за эту страну.

— Это не дает тебе права!

Комиссар осекся на полуслове.

— А знаешь, я сочувствовал вам… когда все это началось… когда начались аресты…

— Сочувствовать мало…

— Заткнись!

…

— Помолчи. Я… вы думаете, что вы знаете лекарство от всех болезней этого народа… что вы и есть лекарство. Но вы не лекарство. Вы — боль. Убирайся. У тебя нет права тут находиться.

Мустафа покачал головой.

— Не тебе решать, брат. Это моя семья так же, как и твоя.

Комиссар долго смотрел на брата.

— Да. К несчастью…

И, повернувшись, пошел вниз, не обернувшись даже на зов вышедшего на лестницу отца.

Союз Ветров — реально существующая тайная организация ветеранов подразделений турецкого спецназа. Часть глубокого государства. Первоначально была создана для уничтожения армян и коммунистов, затем — для отстаивания интересов Турции в любом месте и любыми способами без задействования официальных вооруженных сил. Члены этой группы — националисты, как и Серые волки, — но в отличие от Серых волков в Союз Ветров можно вступить, только отслужив в подразделении специального назначения. Боевики Союза Ветров — старшие товарищи Серых волков, они организуют тренировки, а при необходимости принимают командование над молодыми националистами. Отряды Союза Ветров воевали в Карабахе на стороне Азербайджана, в Чечне на стороне Дудаева, в Сирии на стороне оппозиции. Как и все турецкие националисты, боевики Союза Ветров ненавидят Россию и русских.

В неприметном графстве Герефорд в Великобритании есть три достопримечательности. Это кафедральный собор, не такой красивый, как в Солсбери, но тем не менее старинный, средневековый, но все еще используемый мост и монумент в виде часов. Этот монумент был расположен на территории бывшей базы ВВС Креденхилл, ставшей теперь казармами полка 22SAS — легендарного двадцать второго полка особого назначения. Полк переехал туда в девяносто девятом году, и Часы переехали вместе с ним.

Лейтенант Гарри Хорселл утром получил особый приказ — он должен был стоять и наблюдать за тем, как к Часам нанятые подрядчики прикрепляют новую плиту. Подрядчики были гражданские, среди них могли быть поляки, арабы или еще черт знает кто — а они уж точно сделают на «отвали». Плита потребовалась, потому что на других уже не было места, чтобы записывать имена погибших бойцов полка.