Александр Тамоников - Металл цвета крови

Машину он сдал, как положено, расписался в журнале. Пешком покинул административно-хозяйственную часть Ленинградского управления, выбрался на проспект и зашагал к Московскому вокзалу. Поезд уходил через час. Стоять за билетом в общей очереди не пришлось. Она растянулась на добрых ползала. Билеты по офицерским требованиям продавали в отдельном окне. Там тоже была очередь, но короче.

Именно, стоя в кассу, он и сделал важное наблюдение, при этом испытав скорее удовлетворение, чем тревогу, — его пасли. Олег изо всех сил изображал мрачное расположение духа, отстраненно смотрел в пространство.

Это был невзрачный тип в кепке — опрятно одетый, в начищенных ботинках. В руке он держал маленький чемоданчик — косил под пассажира. Он стоял в той же очереди, через два человека — значит, согласно документам, имел право не томиться вместе с другими. Олег мазнул его меланхоличным взглядом, не больше, чем остальных, — и все понял. Белесые глаза соглядатая скрывали очки — возможно, для маскировки, с минимальными диоптриями. Тип как тип, дважды не посмотришь, именно такие и работают в «наружке»…

Плацкартный вагон был забит людьми. Олег сидел на боковой полке. «Хвост» пристроился через отсек — тоже на боковушке. У него была прекрасная возможность следить за майором, а у майора — за ним.

Березин не подавал вида, уныло смотрел в окно. Отправление задержали минут на двадцать. Кряхтели старики, мостясь на жестких полках, хныкали детишки. Пострадавшее полотно уже восстановили, поезда ходили почти по расписанию.

Олег не отрывался от окна, кожей чувствовал цепляющий взгляд. Состав неторопливо покинул город. Унылые пейзажи утомляли. Он закрыл глаза, прислонился головой к стене. Минут десять состав стоял в Колпино, кто-то выходил, кто-то садился.

Цепкий взгляд не отпускал. Березин начинал тревожиться — не собирается ли этот тип пасти его до Новгорода? Снова потянулись заунывные пейзажи, началась болтанка, грохот колес на стыках рельсов.

Соглядатай сошел в Красном Бору — решил, что дальше пасти майора бессмысленно. Олег увидел его удаляющуюся спину. Очкарик выходил с противоположного конца вагона, сливаясь с другими пассажирами. Олег дождался остановки, дотерпел, пока все желающие выйдут, потом неторопливо побрел по проходу. Проводница смотрела на него с интересом. Он сухо ей улыбнулся, выглянул из вагона. Субъект уходил по перрону, пару раз оглянулся. Выждав минуту, Олег спустился на ухабистый перрон, закурил.

— Садитесь, мужчина, скоро поедем, — окликнула его проводница.

Березин кивнул, кинул окурок под колеса и запрыгнул в тамбур. Второго «сопровождающего» не было, он бы его почувствовал. Значит, все идет по плану? На станции Ульяновка через полчаса он покинул поезд. Проводница отпустила его с сожалением во взгляде.

Он направился к начальнику станции, сунул ему под нос удостоверение СМЕРШ и потребовал телефон.

Ждать пришлось минут сорок — никто не знал, на какой станции его караулить. К задней двери служебного здания подъехала невзрачная «эмка», высунулся водитель в звании старшего сержанта.

— Понятненько, — не совсем по уставу протянул водитель, изучив предъявленный документ. — Присаживайтесь, товарищ майор, карета подана. Извиняйте, что ждать пришлось, думали, вы в Красном Бору сойдете. В Никольск везти или как?

— В Никольск. — Олег устроился на неудобном сиденье. — Только на главную улицу не выезжай. Ближе к делу подскажу адрес…

И ведь клюнуло! Пусть не самая крупная рыба, но уловка сработала! Массу усилий предприняли, чтобы создать видимость обезлюдившей территории, и злоумышленники не смогли это пропустить. Самое интересное началось в два часа ночи, когда жутко хотелось спать.

Чутье подсказывало, что могут прийти именно сегодня. Но откуда? Лезть во дворец глупо — противник лучше ориентировался в запутанных переходах. Замятин высказался в том же духе: больно надо ноги ломать. Тот же самый сквер напротив крыльца, та же самая воронка.

Ночь была безоблачной, светила луна, переливались неярким светом звезды. Рядом поруганная клумба, пьедестал с ногами — все остальные части ангела валялись неподалеку, придавленные комьями глины и обломками бордюра.

Сдавленно сопел Замятин, вертел головой, как сыч. Привлекать сотрудников со стороны Олег отказался. Меньше народа — больше тишины. Муховец с Аничкиным контролировали периметр парковой зоны с внешней стороны — один на юге, другой на востоке. По сигналу (не мудрствуя, сошлись на выстреле) они должны были примкнуть к группе Березина.