Александр Тамоников - Металл цвета крови

— Да ты что? — опешил Сухов. — Вот так новость… Поздравляю, Березин, ты молодец! Приказ еще не отдан, но, каюсь, грешным делом, уже собирался позвонить в изолятор… Что по Евдокимову?

— Такой фамилии Зельцер не знает, я уверен, ему можно верить. Полковник Абвера искренен, уж поверьте моему опыту. В управлении тыла всплыла другая фамилия — майор Хромов, он отвечает за инженерные коммуникации и прочую армейскую инфраструктуру. Его можно смело брать. А полковника Евдокимова придется выпустить, он не имеет к шпионской сети никакого отношения.

— Вот черт, неловко вышло, — хмыкнул Сухов. — А мы ведь склонялись к мысли, что это он… Хорошо, постараемся решить вопрос.

— Мне доставить фон Зельцера? Могу утрясти вопрос с ленинградскими товарищами. Этот человек — просто клад, товарищ полковник…

— Распорядись, чтобы изолировали от остальных и тщательно охраняли. Мы пришлем конвой. А твоя работа закончена, Березин. Посмотрел Ленинград? Давай на вокзал — и в Новгород. Или… ночку там переночуй, если есть где остановиться, а потом приезжай. Знаю, ты ведь там жил…

— Спасибо, Павел Ильич, утром выезжаю…

Он вышел во двор, сел на ближайшую скамейку. Неподалеку оживленно переговаривались младшие офицеры из конвойной части. Перехватили его взгляд, вразнобой козырнули.

Березин закрыл глаза, наслаждаясь прохладным ветерком. Недавний приступ прошел, оставался только легкий звон в ушах. Он не ожидал, что все закончится так гладко. В чем подвох? Он анализировал сложившуюся ситуацию и приходил к выводу, что подвоха нет, просто дико повезло. Такое случается в работе.

В искренности Зельцера сомневаться не приходилось — у того было время подумать. Знал, что рано или поздно контрразведка СМЕРШ нанесет ему визит. Зельцера этапируют в Новгород, начнется серьезная работа по выявлению всей агентурной сети — и не только в Новгороде, но и в Ленинграде, в Пскове…

Снова закружилась голова. Где же он видел майора из соседней камеры? Фигура знакомая. Потолстел, подурнел, раньше был не такой. Значит, встречались давно — за год или полгода так сильно не изменишься.

Он закрывал глаза, напрягал память. Лицо, глаза, искривленная физиономия, чего-то требующая от подчиненных… Олег прекрасно запоминал лица людей, но не всегда мог вспомнить, кто они. Еще эта боль в голове, когда в нее лезет всякая ненужная всячина…

С чем ассоциировались его воспоминания? С отчаянием — определенно. Отчаяние, безысходность, невозможность сделать то, что ты должен. А если оставить эмоции? В какой антураж он без фальши вписывается? Во что одет? Китель, шинель, гражданский костюм? Зачем он пытается это вспомнить? Других дел, что ли, нет?

И в этот момент он его увидел — контрастно, выпукло! Офицер одет в пятнистый десантный комбинезон с капюшоном, на груди разгрузочный жилет, на голове фуражка, в руках «МР-40», а на боку еще и кобура! Он выскакивает из кустов, орет на подчиненных ему десантников, шарахается от очереди, выпущенной Березиным. А Олег сидит в кабине грузовика, стоящего на проселочной дороге, тарахтит и взбрыкивает поврежденный двигатель…

Он вспомнил! Прошлое поросло быльем, сделалось мутным, неотчетливым. Середина сентября 1941-го, немцы захватывают пригороды Ленинграда, гонят Красную Армию к городу. Тех, кто не успел отступить, берут в кольцо.

Грузовик с ценностями, вывезенными из Аннинского дворца под Никольском. Фашистские парашютисты в небе… Этот офицер командовал немецким десантом. Тогда погибли семь человек, включая капитана Клыкова, самого Березина тяжело ранило. Машину утопить не удалось, гитлеровцы вывезли ценный груз, пока Березин валялся без сознания. Добрые люди вывезли его в Ленинград, он два месяца валялся в госпитале на улице Жуковского, пока фашисты замыкали кольцо вокруг города…

Он вынул очередную папиросу, долго разминал ее. Что делать с этими воспоминаниями? Немец в 1941-м обыграл его, перегрузил ценности в машину, вывез к своим. А может, просто дождался, пока свои придут. Сдал добычу, получил благодарность, Железный крест… или какие там кресты они получают? И где сейчас эти ценные экспонаты Аннинского музея? В частных коллекциях фашистских бонз? Продали, а деньги пустили на поддержку чахнущей армии?

В этом не было смысла. Поборники «нового порядка» грабили везде: в Павловске, в Пушкине, в Петергофе. Разграбили Екатерининский дворец, сровняли с землей Павловский, вывезли в неизвестном направлении Янтарную комнату… Все это кануло в Лету, пропало — не найти. Вроде все ясно. Но что-то не давало покоя…