Александр Тамоников - Металл цвета крови

Через пару минут боль превратилась в умеренную. Он доковылял до окна, припал к подоконнику, закурил, забыв открыть окно.

Жизнь усиленно трепала. Смерть обходила стороной, но часто с интересом заглядывала в глаза. В 1941 году он весь октябрь провалялся в госпитале с осколочными ранениями. Фашисты блокировали Ленинград, а он валялся в медицинском учреждении на улице Жуковского, которое несколько раз подвергалось бомбежкам.

При артналете погибли почти все офицеры особого отдела, отдавшие приказ содействовать капитану Клыкову в вывозе музейных ценностей из Аннинского дворца. Погибли капитан Черемшин, майор Лыков…

Березин вернулся на службу в ноябре 1941-го. Служил в контрразведке Ленинградского фронта. «Невский пятачок», Шлиссельбург, окрестности станции Мга, занятой немцами.

Несколько раз советские войска предпринимали яростные попытки прорвать кольцо блокады. Но оно оказалось очень прочным. Отчаянный бой у Рабочего поселка № 4 — когда все офицеры секретного отдела попали в окружение вместе с потрепанным батальоном. Когда погибли все командиры…

Березин личным примером поднял бойцов в атаку. В том бою он не получил ни царапины, хотя люди вокруг него гибли десятками. Сотне бойцов удалось пробиться и даже захватить штабной немецкий транспорт и зазевавшегося майора, который на поверку оказался важной шишкой из Абвера.

Березина самолетом отправили в Москву — сопровождать ценного пленника. А назад в город на Неве он вернулся только в феврале — и то на несколько дней. Снова перевод в столичный регион, Волховский фронт, очередные безрезультатные попытки спасти Ленинград.

В 1942-м его перевели в Сталинград, в армию Чуйкова. Выжил и там, представлен к государственной награде. Выявлять вражеских агентов и диверсантов вошло в привычку. Бесславная Ржевско-Сычевская операция, потом Белгород, Орел, убедительная победа Красной Армии на Курском выступе, после которой немецкая армия уже ни разу не проводила значимых наступательных операций, а только пятилась на запад.

В январе 1944-го под Ленинградом была разгромлена и отброшена в Прибалтику полумиллионная группировка.

Но не все проходило гладко. Полк, к которому был приписан отдел контрразведки, попал под удар противника. Танковый батальон полка усиления Ваффен СС вклинился в расположение наступающей части, разрезал ее, как нож масло, и нанес удар по штабу. Погибли почти все штабисты, взвод связи, танки сровняли с землей полевой госпиталь, уничтожив персонал и всех раненых, а потом пьяные танкисты гонялись по полю за визжащими медсестрами и расстреливали их в спину.

Полтора десятка человек закрепились в здании школы, полчаса отбивали атаку, имея единственное противотанковое ружье. Они подбили два «Тигра», уложили десяток десантников — но сами полегли почти все, а от здания школы осталась груда обломков. Прорыв танкистов не повлиял на картину сражения — немцы попали в кольцо. Решившие сдаться — сдались, решившие погибнуть — погибли.

Березина без сознания извлекли из-под рухнувшей балки. Осколки и пули прошли стороной, но он заработал несколько сломанных ребер, ушибы тканей и тяжелейшую контузию. Танковый снаряд взорвался поблизости, осколки пощадили, а вот взрывная волна потрепала нещадно. Он едва не угодил в руки похоронной команды — кто-то вовремя обнаружил, что офицер дышит.

Два месяца в госпитале, сильные головные боли, видения, галлюцинации. Со временем их стало меньше, но совсем не прошло. Выписали в конце марта — лечащий врач снабдил лекарствами, рецептами и строжайшими инструкциями, как себя вести, чтобы не попасть в дурдом.

Никакой действующей армии, хорошо хоть в ведомстве оставили. Спокойная работа в тылу — борьба с недобитой резидентурой, анализ положения на фронтах, никакой беготни, драк, стрельбы. Отвоевал свое Березин — пусть теперь другие воюют. «Только время вас вылечит, уважаемый, — говаривал после выписки врач. — Да и то не уверен. С галлюцинациями вы справитесь, а головную боль, по-видимому, придется терпеть до старости… если доживете, конечно. Могу похлопотать о вашем увольнении из армии…»

Он возражал — сами увольняйтесь. Он здоров, как бык! Живой, руки-ноги на месте, голова между приступами работает, а сами приступы можно снимать с помощью таблеток, которые он обязался глотать в строго указанное время.

Последние два месяца он справлялся с обязанностями, хотя прекрасно понимал: он уже не тот. И начальство это видело, спасибо, не стояло с ножом у горла…