Алексей Суконкин - Небесный щит. Часть 3. Вторжение

Предварительные консультации генсек провел в малом конференц-зале. На них было приглашено с десяток представителей наиболее влиятельных стран, куда помимо Большой Семерки вошли так же дипломатические работники от России, Китая, ЮАР, который вдруг проявил живой интерес к назревшей проблеме, а так же представителей Гвинеи и Сьерра-Леоне. Дискуссии не вышло — американцы встали в глухую оборону, заявив, что помогают правительству Сьерра-Леоне бороться с международной террористической группировкой, связанной с Аль-Каидой, которую создал бывший вице-президент Сьерра-Леоне. И пока они не ликвидируют ее боевой костяк, военная машина не будет остановлена.

Консультации закончились ни с чем. Информация по результатам диалога была тут же доведена до заинтересованных сторон.

Переговорив с министром, а потом и с Шестаковым, Витя Майский лег спиной на тахту и закрыл глаза. Ему нужно было сосредоточиться. Ситуация была тяжелой. Американцы давили со всех сторон, и благо, что спутник — предмет их сумасшедшего поиска — пока был для них недоступен. Спустя пять минут Витя позвонил Майлеру:

— У меня есть предложение по перспективам нашего дальнейшего сотрудничества. Личное, — последнее слово Майский произнес с нажимом, как бы придавая ему наибольшее значение.

— Виктор, — Майлер умел играть. — Мы победили и без вашей помощи. Сегодня или завтра мы сами окончательно решим свой вопрос. Мы не нуждаемся в ваших услугах. Все козыри у нас.

— Все козыри, кроме одного, — твердо сказал Майский.

— И какой же у вас козырь?

— Спутник.

Несколько мгновений Майлер молчал, переваривая информацию.

— Вы готовы нам его отдать?

— Я готов рассказать, где он находится. Но боюсь, что речь будет идти о взаимных услугах и уступках.

— Приезжайте немедленно! — чуть не крикнул Барт.

— Встретимся на нейтральной территории, — предложил Майский.

— Где?

— В таможенной зоне аэропорта Лунги. Через час.

— Договорились.

Витя бросил трубку телефона на кресло, а сам снова закрыл глаза. Боже… напряжение последних дней весьма заметно отражалось на здоровье — стало скакать давление, появились какие-то потемнения в глазах, постоянно ныл затылок. Хотелось все бросить, всех этих майлеров, стрессеров, лихих и бримов, после чего просто уехать в Россию, в деревню к бабушке. Упасть на мягкую кровать и спать, спать до первых петухов, чтобы потом выпить ядреного деревенского самогона, закусить хрустящим огурчиком, и снова зарыться в огромные деревенские подушки…

Но нужно было работать, и Витя поднялся. Отыскав телефон, он набрал хорошо ему известный номер помощника президента Гвинеи Ральфа Камары.

— Ральф, мы смогли обратить внимание ключевых фигур Организации Объединенных Наций на ситуацию вокруг аэропорта Конакри.

Камара, который чуть ли не в единственном числе олицетворял собой передовой рубеж борьбы против США в регионе, периодически вступал в конфронтацию даже с собственным президентом, используя последние аргументы в попытках сохранить антиамериканскую политическую линию своей страны. Президент Гвинеи уже стал сомневаться в правильности своего противостояния с США, и Ральф вполне обоснованно боялся, что в самый напряженный момент этой борьбы его просто-напросто сольют в угоду неким политическим амбициям или экономическим интересам. Политическую поддержку ООН он опосредованно находил в лице Майского, а так же Шестакова, которые работали с ним согласованно, но, не ставя его в известность о связности своих интересов. Ральф понимал, что русские с ним играют, но пока эта была игра по одну сторону баррикад, ему это нравилось.

— Это позволит снять блокаду? — спросил Камара.

— В перспективе — да, — сказал Виктор. — Только я думаю, что «беретов» и наемников «Блэкуотера» все же придется отдать.

— В обмен на снятие блокады?

— Да.

— Этого мало, — сказал Ральф. — У меня должны быть гарантии, что они не высадят свой десант в Конакри.

— В Совбезе завтра примут осуждающую резолюцию…

— Виктор, не смеши. Этого мало. Плевать они хотели на резолюцию.

— Есть еще вариант, но он должен быть ратифицирован в самые кратчайшие сроки.

— Что за вариант?

— Договор о предоставлении России аэродрома в Конакри в аренду. Для базирования самолетов Дальней Авиации. Если на аэродроме будет стоять хоть один российский военный «борт», американцы не посмеют долбить сюда свое рыло.

— Хорошая идея, — согласился Камара. — В чем мой личный интерес?