Юрий Гаврюченков - Крутой сюжет 1995, № 02

Настроения Гошин рассказ не прибавил. Конечно, приятно сознавать свою скромную личность настолько значительной, что из самой Москвы-матушки убивцев пригласили. Знать бы еще, как они выглядят, специалисты эти самые. А то кишки выпустят — охнуть не успеешь. Но Князя, похоже, наемники волновали мало. Для него теперь вопросом номер один стала судьба Илоны, и я его прекрасно понимал…

К утру в Гошиной квартире было не продохнуть. Илона дома не ночевала, следовательно, взялись за нее всерьез. Мы с Князем глаз не сомкнули, за ночь выкурили почти четыре пачки сигарет, причем некурящий Витька смолил даже больше меня.

Ни в одном отделении милиции города ее не оказалось. На мои телефонные звонки все дежурные мусора, как сговорившись, заявляли, что среди временно задержанных Илоны Паберс не значится. В КПЗ городского управления таковой тоже не оказалось. Вывод следовал однозначный — прихватили Илону сами омоновцы, сами и раскручивают, надеясь выйти на наш след. Поэтому за основу приняли мою идею привлечь НФЛ и журналистов, чем я с утра и намеревался заняться.

В отличие от нас спокойно проспавшего всю ночь Гошу Князь отправил на Суворова, наказав глаз не спускать с Илониной квартиры, а если подруга появится, немедленно доставить ее сюда, на улицу Революцияс.

Сам Витька решил сгонять в Болдерай, на базу флота. Разведкой там заправлял старый друг Горчаковского семейства, имевший в Риге связи на всех уровнях, и Князь надеялся хоть что-то выяснить через него. Вытребовав себе трофейную «девятку», я первым делом отправился в редакцию газеты «Советская молодежь», довольно популярного и вроде бы независимого печатного органа. Омоновские выходки «Молодежка» освещала с такой ненавистью, что поискать среди сотрудников редакции союзников сам Бог велел.

Милиционеру на входе в высокое современное здание, взметнувшееся к серым снеговым облакам на одном из островов Даугавы, мелькающие туда-сюда лица журналистов и посетителей были сугубо фиолетовы. Я легко проник в просторный холл и изучил вывешенный у лифта список полутора десятка окопавшихся здесь редакций газет и журналов всевозможных направлений и политической окраски. Редакция «СМ» оказалась на седьмом этаже, лифт не работал, пришлось карабкаться по узкой вонючей лестнице.

В предбаннике кабинета главного редактора «Молодежки» возникла небольшая проблема. Хорошенькая секретарша уперлась рогом, не желая меня впускать, но убедить ее труда не составило.

— Девушка, я располагаю точными сведениями, что рижский ОМОН планирует захват редактора вашей газеты, — погнал я жути, стараясь оставаться серьезным. Совсем недавно омоновцы взяли штурмом здание МВД республики и пленили заместителя министра, так что ничего невероятного в моем заявлении не было.

Секретарша, пухленькая блондинка с огромными синими глазами, распахнула эти самые глазищи еще шире, ойкнула и скрылась за обитой кожей дверью. Спустя полминуты вошел в кабинет и я.

— Михаил Розенгольц, — пожав руку настороженно привставшему из-за стола очкарику лет сорока, я уселся за приставной столик, — сопредседатель движения либерально-конституционных реформ. Не волнуйтесь, никто пока лично Вас брать не собирается, но это и не исключено. Если мы не объединим свои усилия и не остановим махровый беспредел зарвавшихся сотрудников так называемого ОМОНа…

Коротко, но доходчиво я изложил следующее. Активистку нашего движения, случайно узнавшую о коварных планах омоновцев на ближайшее будущее, те обвинили в причастности к теракту и пытают вторые сутки в своих омоновских застенках. Спасти ее могут только гласность и заступничество всех людей доброй воли. Требуется срочно выяснить, где эти застенки находятся, отправить туда представителей общественности и любой ценой добиться освобождения славной дочери латышского народа-великомученика. Причем, действовать нужно незамедлительно, садизм омоновцев общеизвестен и жизнь девушки в страшной опасности.

Ошарашенный редактор поверил каждому моему слову, даже документы предъявить не потребовал. Я тут же был представлен солидной даме, освещавшей на страницах «СМ» вопрос о правах человека. Пришлось повторить жуткую историю еще раз, стараясь излагать самую суть помрачнее и поугрюмее. Дама рванула телефонную трубку и связалась со штаб-квартирой Народного фронта. Пока мы с редактором баловались поданным секретаршей кофе, она подняла на ноги пол-Риги и пошло-поехало. Энергии у нее хватило бы на семерых.