Александр Тамоников - Агент из подземелья

– Вы так смотрите на меня, штандартенфюрер, словно я тоже могу быть причастен к этому. – Охман нашел в себе силы усмехнуться.

– Нет, дружище, так далеко моя фантазия не простирается. – В глазах штандартенфюрера заиграл ехидный огонек. – Впрочем, если бы я лично не знал вашего покойного отца и не был уверен в том, что вы именно тот, кем представляетесь… Ну, хорошо, не буду вгонять вас в краску. Прошу прощения за резкость. Я понимаю, что вы не можете нести ответственность за людей, которых вам дали в подчинение месяц назад. Если шпион работает в вашем отделе, то он умен, опытен и изворотлив. Скорее всего, это немец, поскольку русского человека в таком качестве я плохо представляю. Хотя могу ошибаться. Есть соображения, Георг?

– Да, герр штандартенфюрер. – Охман раскрыл папку. – Мы не были уверены, что шпион внедрен в нашу структуру, но все же соответствующую работу провели. К делу привлекались сотрудники уголовной полиции и гестапо. Использовать своих людей я, сами понимаете, не мог. История с провалом Вальтера и Плотника подтвердила это подозрение. В донесениях с той стороны фронта периодически мелькало упоминание некой фигуры с позывным «Колдун», русского резидента на нашей территории. Где он обосновался, ясности не было. Кто он такой – тем более. Но то, что данная фигура существует и успешно работает против нас – непреложный факт. Она засекречена, о ней знают только несколько лиц из советского руководства. Есть все основания полагать, что мы столкнулись с упомянутым Колдуном, и работает он не где-нибудь, а в Майнсдорфе.

– Фактически у вас за стенкой, – проворчал Райхенбах. – Вы каждый день имеете честь его лицезреть.

Он добился своего.

Охман смутился, но продолжал говорить:

– Служба пеленгации несколько раз засекала работу чужой радиостанции в пределах Майнсдорфа. Но сеансы были краткие, радист постоянно менял место. Выявить его нахождение не удалось. Теперь к делу, господин штандартенфюрер. С помощью привлеченных специалистов была проведена тщательная работа, выявлялись люди, имевшие возможность получить сведения о наших агентах. Человек, работавший непосредственно с Вальтером и Плотником, вне подозрений. Это майор Кольб, сотрудник надежный и проверенный. Подозревать его глупо.

– Согласен, – бросил Райхенбах. – Человек не будет проваливать агентов, которых сам же и создал.

– Под подозрением трое. – Охман раскрыл кожаную папку, извлек несколько подшитых дел с оттиском орла, вцепившегося в свастику. – Сначала было семеро, сузили до троих. Желаете ознакомиться, штандартенфюрер? Или у вас есть более важные дела?

Райхенбах предпочел не заметить иронии в голосе штурмбаннфюрера. Он сел за стол, разложил перед собой бумаги, погрузился в изучение. Охман висел над душой, давал пояснения.

Фон Райхенбах определенно видел этих людей. По зданию в центре Майнсдорфа снует прорва народа. Половину из них давно пора отправить на фронт! Он со скепсисом перекладывал папки, всматривался в лица. Все трое – в звании капитана, никогда не были членами СС, не состояли в НСДАП. Хотя, безусловно, сочувствовали идеологии фюрера, как же без этого.

Рудольф Кромберг, ростом выше среднего, телосложение плотное, хорошо развит физически. Тридцать шесть лет, начинал службу в разведке еще в Веймарской республике, упраздненной в тридцать третьем году. Сияющих высот в карьере не достиг. Служба в Испании в конце тридцатых, затем дружественная Италия, Польша, преподаватель-инструктор в школе подготовки диверсантов. На Восточном фронте не воевал, последние два года провел в Кракове, занимался сбором разведданных о сухопутных войсках противника. Имеет поощрения от руководства, парочку незначительных взысканий.

С супругой расстался перед войной. Она с дочерью переехала к своим родителям в Мюнхен. Связь с родными Кромберг почти не поддерживал, то есть хорошим семьянином не являлся.

В Майнсдорфе он тоже занимался сбором разведданных о наступающих частях Красной армии, проводил допросы немногочисленных пленных, занимался анализом добытых сведений. Нареканий от начальства нет, с работой справляется.

В личном плане любит выпить, что, впрочем, не мешает службе. Неоднократно замечен в компании женщин сомнительного поведения. Проживает в служебной квартире на Анхенштрассе.

С другой фотографии смотрел мужчина лет тридцати пяти. Прическа короткая, лицо правильное, симметричное, но начисто лишенное эмоций. Мартин Коффман, в разведке с сорокового года, до этого служил в полиции города Бремен. С сорокового по сорок первый – служба в Северной Африке в соединениях Роммеля. Потом переведен в Берлин, через полгода – Западная Белоруссия, подготовка радистов для заброски в советский тыл. Работа с советскими военнопленными, обработка разведданных военного характера и другой информации на основании трофейных документов.